Повесть о братстве и небратстве: 100 лет вместе

Всё население запугано бывшими расправами со шпионами, всё население знает, что, попав под суд инсургентов, спастись можно, лишь доказав им, что их действия противоречат регламенту. Но они не допускают нарушений, к тому же мало у кого из селян есть копия документа, и потому все молчат и не дают сведений ни греческому консулу, ни греческим митрополитам, помогавшим ранее туркам в преследовании болгар. [...] Так, не ограничиваясь убийствами, Комитеты велят селянам не платить никаких налогов, уверяя их, что по требованию России и Австрии эти сборы отменены».

Жутковато, конечно, но ничего удивительного. Воеводы, бывшие «харамии», сумели, порвав с гоп-стопом, вернуться на стартовые патриотические позиции и научились уважать букву инструкции, но работали как умели. Так что «внешним» приходилось принимать всё как есть, а «внутренние», в сущности, были всей душой «за». В итоге общак пополнялся, шпионы исчезли как факт, ружья закупали и завозили тысячами, патроны — караванами, слесари переквалифицировались в оружейников.

Уже в феврале 1903 года только кадровых боевиков в крае было не менее трех тысяч (при вдесятеро большем резерве), и предполагалось, что еще столько же придут из Болгарии. В болгарских гимназиях ученики под руководством опытных «террористов», принятых на работу по просьбе ЦК, учились стрелять. И обо всем этом русские дипломаты были полностью в курсе, поскольку от них «внутренние» ничего не скрывали, — напротив, надеялись на поддержку, заранее, ради более успешной вербовки, распространяя среди селян слухи о том, что на сей раз никакого прокола не будет, ибо Россия только ждет предлога, чтобы вмешаться и освободить христиан от турецкого ига.

Консулы, со своей стороны, имели совсем иные инструкции. На их однотипные донесения о том, что «революционеры имеют замысел продержаться 2-3 недели, после чего болгарское правительство под давлением общественного мнения принуждено будет двинуть войска на Македонию», и

«тогда Сербия, в свою очередь, не пожелает допустить, чтобы одна Болгария была замешана. А раз Болгария и Сербия будут втянуты, великим державам поневоле придется заняться македонским вопросом», министр иностранных дел Владимир Ламсдорф отвечал всё более нервно.

В конце концов посол империи в Софии официально разъяснил всем заинтересованным лицам, что Россия «считает необходимым умиротворить до крайности возбужденные на Балканском полуострове страсти и создать определенное положение, при котором Россию не могли бы втянуть в войну ни стремящиеся к этому западные державы, ни рассчитывающие посредством восстания вынудить ее поддержку славянские народности»,

с дополнением: «В противном случае во избежание опасных осложнений императорское правительство вынуждено будет предоставить полную свободу репрессивным действиям турецких властей в видах подавления в самом зародыше революционных замыслов македонцев и примерного наказания главных зачинщиков восстания».

БОЕВЫЕ ОСЛЫ РЕВОЛЮЦИИ