Повесть о доме Тайра

Посла Ясусаду сопровождали два потомственных вассала и десять воинов-самураев. Указ хранился в парчовом футляре, висевшем на груди у пажа. Ёсидзуми Миура тоже вышел навстречу в сопровождении двух вассалов, связанных с ним кровными узами, — звали их Мунэдзанэ и Ёсикадзу, — и десяти самураев. Этих самураев прислали ему нарочно на этот случай местные владетельные господа. Чтобы достойно принять указ, Ёсидзуми облачился в коричневый кафтан и панцирь, скрепленный черным шелковым шнуром, опоясался мечом в черных лаковых ножнах. Двадцать четыре стрелы в его колчане имели белое оперение с черной полосой посредине. Под мышкой он держал боевой лук, оплетенный пальмовым волокном и крытый лаком, а шлем снял и повесил на шнурах через плечо. Склонившись в поклоне, принял он указ.

— Кто принимает государев указ? — спросил посол Ясусада. — Пусть назовет имя свое и звание!

Миура был вторым сыном, но, чтобы не произносить слово «младший», он назвался Арадзиро Миурой — Могучим Вторым сыном из рода Миуры. Положив указ в предназначенный для этого ларец, он отнес его к Ёритомо. Спустя короткое время ларец вернули Ясусаде. Почувствовав, что он стал необычно тяжелым, Ясусада приподнял крышку, оказалось, что в ларце лежат сто рё золотого песка. Затем Ясусаде предложили подкрепиться в одном из залов храма. Тикаёси, помощник настоятеля храма, наливал ему сакэ, за трапезой прислуживал придворный пятого ранга. Угощение было обильным, убранство — изысканным.

Сверх того, Ясусада получил в дар трех коней. Один был оседлан, и вел этого коня самурай Сукэцунэ, прежде служивший в страже вдовствующей императрицы. Резиденцию Ясусады устроили в старом доме под камышовой кровлей, который заранее поправили и убрали. Там он нашел новые подарки — два длинных ватных стеганых кимоно и десять с короткими рукавами — все в лакированном ящике. Рядом горой громоздились ткани — тысяча танъов белой и узорчатой синей…

На другой день Ясусада посетил князя Ёритомо в его усадьбе. Там он увидел два просторных строения для самураев, каждое длиной не меньше шестнадцати кэн, одно здание за воротами, другое внутри ограды. В первом, скрестив ноги, сидели рядами, плечом к плечу, самураи — вассалы Ёритомо. В другом на верхних местах восседали родичи Минамото, а пониже — местная знать. Ясусаде отвели место выше всех господ Минамото. Спустя недолгое время его провели во внутренние покои, выложенные циновками, окаймленными полосой из парчи с черным узором. Примыкающий к покоям открытый помост был устлан циновками, окаймленными парчой пурпурного цвета. Не успел Ясусада усесться, как драгоценная завеса в верхней части зала приподнялась и Ясусада увидел сидящего перед ним Ёритомо. Он был в коричневом кафтане и высокой лакированной шапке. Голова казалась непомерно большой для короткого туловища. Ликом был он очень красив, и речь звучала изящно.

— Тайра бежали из столицы, устрашенные моей силой, — сказал он. — На их место в столицу вторглись Ёсинака и Юкииэ. Но обоих обуяла гордыня, они слишком много о себе возомнили, потребовали больше, чем заслужили… Мало того, осмелились привередничать, когда им пожаловали земли… Это великая дерзость! Хидэхиру из Осю они назначили правителем земли Муцу, Такаёси Сатакэ — правителем земли Хитати, и теперь и тот и другой не повинуются моим приказаниям… Я хотел бы незамедлительно получить от государя-инока августейший указ об их истреблении!

— Со своей стороны, — отвечал Ясусада, — я был бы счастлив занести свое имя в список ваших вассалов, но, будучи государевым посланцем, обязан сперва вернуться в столицу, а уж оттуда немедленно пришлю вам свое прошение в письменном виде. Мой младший брат, чиновник Государственного совета, тоже хочет просить о том же!

Князь Ёритомо улыбнулся:

— В моем нынешнем положении я и не помышляю о такой чести… Но если вы говорите правду, я этого не забуду!

Ясусада сказал, что хочет сегодня же пуститься в обратный путь, но князь уговорил его погостить еще хотя бы денек и не позволил уехать.

На другой день Ясусада снова побывал у Ёритомо в усадьбе. Князь подарил ему легкий панцирь зеленовато-желтого цвета, меч, украшенный серебром, лук, крытый лаком, и к нему охотничьи стрелы. Вдобавок Ясусада получил тринадцать коней, в том числе трех — под седлами. Сопровождавших Ясусаду вассалов и стражников тоже одарили разнообразной одеждой и даже оседланными конями. Понадобилось тридцать лошадей, чтобы навьючить все эти подарки. Когда же Ясусада покинул Камакуру, то на обратном пути в столицу на каждом постоялом дворе вплоть до местечка Кагами, что в краю Оми, был заготовлен для него рис — ровно по десять коку. И так много было этого риса, что, говорят, путники творили добро, раздавая излишки нищим и странствующим монахам.

6. Кошачьи покои