Повесть о несодеянном преступлении. Повесть о жизни и смерти. Профессор Студенцов

В конференц–зале стояла особая тишина. Не то чтобы люди не двигались с места, не кашляли, не обменивались улыбками и замечаниями или отказывали себе в удовольствии посмеяться. Каждый вел себя как хотел, но помнил при этом, что никто ему не позволит сделать такое, что помешает соседу упустить хотя бы слово из доклада. Понимали это и те, которые, опоздав к началу, толпились у входа, не осмеливаясь пройти в зал, чтобы не вызвать шума.

— На этой сессии, — спокойно и ровно звучал голос Ванина, — мне посчастливилось посл}’шать ученого еще одного направления, и тут, признаться, мне повезло. Он не спорил ни с теми, кто утверждает, что именно вирус вызывает рак, ни с теми, кто полагает, что сам организм поражает себя болезнью, не возражал и против тех, кто все беды объясняет нарушенным обменом. Он готов был со всеми согласиться. Ни одна из теорий не противоречила тому, что он желал поведать.

В раковой опухоли, как известно, образуется ткань с чужеродными свойствами. Сотрудники вверенного ему института, а отчасти и он сам, установили, что против нее организм выделяет антитела, как бы с тем, чтобы устранить ее вредное влияние. Благородных защитников изучили и вновь убедились, что деятельность их действительно направлена против ткани с чужеродными свойствами. Антитела появляются в крови мышей после заражения. Вначале они действуют угнетающе на раковые ткани, ослабляют их рост, задерживают образование метастазов и энергично проникают в самую опухоль. По мере, однако, того как болезнь развивается, количество антител падает, и уже не удается их обнаружить. Самозащита организма как бы прекращается.

Из всего, что я услышал, продумал и понял, для меня было очевидно следующее.

И растения, и животные, и люди страдают от физических, химических, лучевых и прочих сил природы. На этой почве микробы или вирусы извращают обмен веществ в организме и предопределяют образование опухоли. В дальнейшем возбудителя уже не найти не только в опухоли человека, но и у птиц. То же самое происходит у растения: раковая болезнь продолжается и после того, как опухоль и бактерии удалены. Погибает ли возбудитель, принимает ли иную форму и не распознается нами, — не важно. Важнее решить: кто поддерживает начатое зло? Там, где нет возбудителя, вызванные им процессы идут обычно на убыль, почему здесь пожар как бы только разгорается? Кто продолжает ослаблять организм и сводить его защиту к нулю?

Для меня было очевидно, что остальное довершают образующиеся в опухоли измененные белки, имеющие свое антигенное — чужеродное — свойство. Иначе организм не стал бы против них ополчаться и, лишь потеряв свою армию антител, — сдаваться.

Самсон Иванович высоко поднимает свою львиную голову, закрывает глаза и, словно вслушиваясь в голос, идущий издалека, из глубины незримого мира, некоторое время молчит.

— Философ Карл Маркс писал: «Мы знаем только одну–единственную историю. Ее можно рассматривать с двух сторон и делить на историю природы и историю людей, но нельзя отделять эти стороны друг от друга. Пока существуют люди, история природы и история людей обуславливают друг друга». Наш отечественный мыслитель Александр Иванович Герцен сказал егце так: «Природа и история — это две главы одного и того же романа». Эта глубокая мысль не была усвоена нашими исследователями раковой болезни, они не разглядели ее исторических связей с природой. Страдание рассматривалось обособленно, — как людское, — животные были только материалом для опытов. Историческую цепь разорвали уже тогда, когда рак растений объявили болезнью схожей, но не тождественной с человеческой, а беспозвоночный мир признали иммунным к раку. Теперь мы уже знаем, что даже у слизняка встречается злокачественная опухоль мышц и желез. И бабочки, и личинки мухи дрозофилы, и морские ежи не избавлены от этого страдания. Во всякой жизненной среде могут возникнуть условия, невыносимые для организма, а в каждой клетке заложено свойство под влиянием таких испытаний становиться раковой. Ходом эволюции изменялись организмы, видоизменялся и раздражитель. Наименее изменчивые — растения — сохранили видимых микробов, у позвоночных, рыб, пресмыкающихся, млекопитающих и у человека — возбудитель стал невидимым. У растений и у птиц он сохранил способность поражать различные виды, отстоящие порой далеко друг от друга, у млекопитающих и у человека — он приспособился к одному определенному и в организме других — погибает.