Повесть о полках Богунском и Таращанском

Наконец конная группа, на целую неделю задержавшаяся из-за распутицы (червоные казаки— в Деражне, я Гребенко — в Баре), вышла на Старо-Константинов. Но дорога была невозможна. Идти в рейд без артиллерии не рекомендовалось, а между тем колеса артиллерии увязали в грязи по колодки. Червоные казаки, завязши с артиллерией в болоте между Меджибожем и Пилявой, сняли бурки, шинели и полушубки, бросили все это в грязь под колеса батареи и вывезли ее из болота. По-пошли к Старо-Константинову и заночевали, дожидаясь подхода гребенковского Первого полка, чтобы вместе атаковать Старо-Константинов. Но Гребенко отставал на целый переход, тоже завязнув в грязи с артиллерией.

Червоные казаки, не дождавшись его подхода, сами атаковали на рассвете Старо-Константинов.

Без единого артиллерийского выстрела, рощей обойдя Григоровку, неожиданно среди бела дня ворвались они в город и взяли петлюровцев в рубку. Кроме побитых в бою, было взято в плен около пятидесяти одних офицеров.

Назавтра от Проскурова показался неприятель. Надо было во что бы то ни стало держаться до подхода Первого кавалерийского полка. Червоные казаки вышли в поле, чтобы принять сражение здесь.

Разглядев с деревенской колокольни в селе Воронковах расположение противника, они правильно рассчитали удар.

С колокольни было видно, что противник, не доходя до занятой разведкой червонцев переправы через Случь, остановился у озера. Численность его была до трех тысяч штыков — исключительно пехота. Она медленно разворачивалась в поле у озера.

Горной артиллерии было приказано выехать в упор к линии неприятеля и, снявшись с передков, прямо по видимой мишени открыть ураганный огонь. Конные сотни в это время разделились, зашли с флангов и с тыла и взяли петлюровцев в сабли, окружив их с трех сторон и тесня к подтаявшему озеру.

Окруженный противник сдался целиком. То была Херсонекая дивизия доктора Луценко, личного друга Петлюры. Сам Луценко был зарублен в бою полусотником Огерманом.

Казна дивизии, артиллерия и пулеметы оказались в руках победителей. С их стороны в этом бою выбыло из строя до пятидесяти человек, а петлюровцев — свыше пятисот, да тысяча семьсот было взято в плен.

Некоторые сотни червоных казаков в этом бою были вооружены французскими рапирами образца начала XVII века, взятыми в одном из замков. Но и этими рапирами казаки действовали безупречно. К концу боя подоспел и Гребенко, довершивший разгром вражеской дивизии.

А назавтра с рассветом вся сводная бригада целиком выступила на Шепетовку, так как проскуровский удар неприятеля был отбит. Однако предусмотрительные рейдисты решили идти не прямо на Шепетовку по железнодорожной линии, где противник, узнавший о разгроме дивизии Луценко, должен был поспешить их встретить, а на Изяславль — и оттуда действовать западнее Шепетовки, то есть неожиданно с тылу, как полагается в рейде.

«ЗАВАРУШКА»

В Бердичеве творилось нечто невообразимое. Началось все с того, что некоторые части, недостаточно укомплектованные, как, например, Шестой полк, остались без обуви.

Вообще снабжение, и в особенности обувью, не было налажено еще с зимы, и взявший на себя лично поставку обуви для армии Пятаков так и не выполнил своего обещания. И лишь в тот момент, когда сам Бердичев оказался под угрозой нацеленного через него на Киев удара Петлюры, решено было шить обувь.

Шестой полк снялся с позиций у Пятигорки и пришел в Бердичев, требуя обуви и пищи. В этот же момент на житомирском направлении разбежался почти весь Двадцать первый полк по тем же мотивам и — сверх того — ввиду недостатка патронов. Между тем у Первой дивизии, например, эшелоны ломились от огнеприпасов. Но их не удавалось перебросить из-за загруженности путей, движение по которым плохо регулировалось соответствующими организациями, спорившими между собой о праве регулировать движение.

Расстрелом вредителей на бердичевском узле батько Боженко помог освобождению путей и улучшению дальнейшего движения. Он посадил здесь временно своего коменданта.

Ввиду отхода Двадцать первого полка от Житомира в направлении Бердичева Девятый полк вынужден был тоже отойти на линию Кодня — Татариновка. Таким образом, Особая сводная дивизия расползлась, оставив свои позиции. Да еще подлил масла в огонь подошедший Пятый кавалерийский полк, устроивший погромы в Бердичеве и после этого забравшийся в эшелон, требуя отправки его на Житомир, в то время как остальные полки оставляли Житомир и надо было защищать по крайней мере бердичевский участок. Растерявшийся комгруппы Бабин не знал, как же ему поступить, какой полк разоружить и какой вооружить. Бабин телеграфировал Антонову-Овсеенко о создавшемся положении, о том, что противник подходит к Берднчеву, и просил о высылке оружия, бронепоездов и соответственных указаний. Командукр утешал его: «Гром» пошел, а «Грозный» скоро будет», — и рекомендовал держать связь с соседями справа, между тем как надеяться можно было лишь на соседей слева.