Повесть о потерянном времени

По всей видимости, это был некий условный жест, после которого вокруг «п»-образного стола засуетилось множество официантов. В мгновение ока на столе появилась разнообразная еда и запотевшие графины с водкой. Других напитков почему-то в этот раз не предлагалось, да и еда несколько проигрывала в разнообразии столику, накрытому для генерала в самолёте, хотя и обрадовала проголодавшегося капитана своим количеством. Как из рога изобилия посыпались тосты, содержащие в самом начале банкета довольно сдержанный оптимизм. По мере продвижения этого весёлого мероприятия возрастал и излучаемый тостами оптимизм. Вскоре он превысил все допустимые границы, потерял под собой реальную почву и превратился в самый что ни на есть махровый волюнтаризм, который впоследствии посеял среди многих присутствующих шапкозакидательские настроения: «На фуй нам торчать тут целых две недели? Да мы счас за два дня…».

В разгар банкета слегка подвыпивший капитан всё же рискнул обратиться к изрядно «взявшему на грудь» генералу:

— Не подскаиите, таищ генерал, что за хрень стоит у меня в ванной: что-то такое белое и длинное. Длиннее, чем обычный толчок, и с кранами, и-и— ик, уместо кнопки?

— Так ить это бидэ называется, капитан.

— Чего-чего? Какая ещё беда? И кто же это так назвал этот особый унитаз? Значит с кем-то на нём беда случилась? А на фига он тогда мне? Да ещё с таким названием… Это же как в том мультфильме: как назовёшь посудину, так она и поплывёт… Или же что она там делает?

— Да не беда, капитан, а бидэ. Это, наверное, что-то по хранцузски… Ты что, совсем дикий, капитан? Такие вещи пора бы уже и знать.

— Откуда мне это знать? Мы, чай, не дворянского сословию… Так для чего всё же это бидэ предназначено?

— Это для того, капитан, чтобы жопу геморройную можно было подмыть после сранья, понял теперь?

— Во как? Зачем мыть-то? А бумага для чего?

— Бу-ма-га? Ты ещё может нам газетой попку вытирать предложишь? К тому же ты хоть знаешь, что такое геморрой?

— В общих чертах…

— Нет, не дорос ты ещё для этого, капитан. Вот когда познакомишься с ним поближе, тогда и поймёшь…

— Боже упаси…

— А куда ты денешься? Хочешь большим начальником стать и с «геммором» близко не познакомиться? Недаром ведь бидэ в номере полагается только нам, генералам и секретарям обкомов. Так что расти над собой, капитан. До бидэ дослуживайся.

— Нет, не хочу начальником…

— Ну, тогда живи здоровым капитаном. Правда у старых капитанов часто другое профессиональное заболевание наблюдается.

— Интересно, какое же?

— Окостенение головного мозга.

— Это шутка?

— Не шутка, а научно установленный факт. Вот как, например, дятел умирает в конце-концов от сотрясения мозга, так и капитаны мрут после выхода на пенсию от полного окостенения головного мозга.