Повесть о заколдованных шакалах. Древние тамильские легенды.

В смятение пришел поэт. «Не сон ли это —Чудесное явление его, чудесноеЕго исчезновенье?…Меня, пса жалкого, ввысь поманил онИ бросил здесь!» — так плакал Вадавуран.«Ах, жизнь без тебя — не жизнь, а смерть,Ах, мое тело отныне не мое — твое!Отец, отец, отец! Скажи лишь слово —И это тело я брошу в пропасть,Спалю его в огне, проткну кинжаломОтравленным!» — так плакал Вадавуран.«Корове я подобен, от которойТеленка увели, едва он народился.Как жалобно мычит корова! Как же мне неплакать,Когда, едва явившись, ты себя увелПрочь от меня» — так плакал Вадавуран.Тоскуя тяжко, тяжело ступая,Покинул храм министр.А близ ограды, возле паланкинаЕго возврата ждали воины и свита.Но он едва взглянул на нихИ бросил им сквозь зубы:«Ступайте прочь. Я здесь останусь.Царю скажите, что коней достал я.Они прибудут вскоре и в количестве таком,Что море не смогло бы поглотить их».И воины, взойдя на колесницы,Спеша коней погнали быстроногих,Домчались до столицы и царюСмиренно поклонились и сказали:«Царь! Кони скоро будут!»А царь в ответ не проронил ни слова.Министр меж тем, оставшись в храме,Все деньги, что царем были даны,Отдал для Шивы и служителей его,

Как прежде обещал он адишайве[50].Хватило денег на свершенье пуджи[51]И на устройство празднества в честь Шивы,На перестройку храма, на едуДля тех, кто не имеет ничего —Только любовь к Луноволосому.Там проводил он дни, и с каждым днемЕго любовь росла — ей все труднееТесниться в нем, во храме, во вселенной.Когда же месяц ади[52] наступил,Когда созвездье Рака засияло в небе,Царь к верному министру шлет гонцаИ с ним письмо на пальмовом листе:«Когда же будут кони? Истекает срок!»Слуга царя, почтительно, как должно,Он прочитал письмо. Но ведь теперьОн стал слугою лишь тому, кто былНачалом, и Концом, и Серединой[53].Теперь был дух его подобен полю,Где сорняки земных его любовейПрополоты, а семена любви к владыкеПод ливнем милости его произросли обильно[54].Но где же взять коней?… Он возвратился в храмИ обратился к Шиве: «Господин мой!Владыка края южного! Владыка мира!Хозяин небожителей! Я отдал всеТебе, твоим ученикам, рабам твоим[55] и храму,Но где же взять коней?!»Тогда раздался и заполнил все пространствоВладыки бестелесного могучий голос:«В срок, мной назначенный, прибудут кони».Министр в ликованье шлет ответ царю:«В срок, мной назначенный, прибудут кони».Царь выслушал гонца и загасил тревогу.Он эти вести получил на склоне дня,Когда закат, умерив жар дневной,Принес прохладу.

Вот тихая луна взошла над миром.Заснул поэт. Но лишь забылся,Опять ему явился Шива и опять —В кругу учеников, сидящий молча,Ведущий молчаливую беседу…Ни слова не сказав ему, промолвил:«Ступай к царю. Пора. А я с конямиПрибуду вслед».Ликующий проснулся ВадавуранИ думает: «Не только наяву,Но и во сне его дано мне видеть!Об этом даже боги не мечтают!»Когда же солнце устранило тьму,Поэт, что устранил души своей затменье,Простился с Шивой и его рабамиИ радостно пустился в путь к столице.Вот он достиг Мадуры, во дворец вступил,Почтительно приветствовал царя.Царь, на поклон ответив, вопросил:«Вы сколько взяли денег? СколькоНа них коней купили? Отвечайте!»«Великий! — отвечал министр. — Много денегЯ взял, зато коней купил яСтоль много, что их счесть нельзя.Они прибудут скоро, и тогдаУвидишь сам, что стоят эти кони».Обрадовался царь и отпустил его,А за усердье щедро одарил.И Вадавуран удалился в храм Минакши[56] славной.Здесь совершил онВ священном водоеме омовенье,Склонился перед Ганешей, потомПред рыбоглазой Парвати склонилсяИ поклонился несравненной линге[57] Шивы.Вот наконец предстал он перед Шивой.«Рубин мой! — он сказал. — Мой господин!

Ты мною овладел, рабом презренным.Тебе я деньги дал, и ты их взял.Ты, значит, рабство мое принял.Теперь скажи: как сможешь ты доставитьКоней обещанных?»Тогда раздался и заполнил все пространстваВладыки бестелесного могучий голос:«Кто полон истинной ко мне любви, не бойся!Я приведу коней, что резвостью своеюКоням небесным солнца[58] не уступят!»Покинул Вадавуран храм и видит —У дома ждет его толпа. Там собралисьВсе родичи трудолюбивые его,Работники и преданные слуги,Друзья и соглядатаи, а такжеИ тайные враги, что ждут его паденья.Вот что они наперебой ему кричали:«Законы Ману[59] говорят: не к честиДля брахмана быть кшатрия слугой[60].Но если быть судьей, так только честным!Что скажет царь, когда он все узнает?Нам ли учить тебя? Ты знаешь самМинистра дхарму[61], знаешь все законы.Как же посмел ты обмануть царя?На что надеялся?! Как вывернуться думал?!Сам положил ты срок, когда прибудут кони, —Срок истекает. Завтра спросит царьС тебя коней, а ты что скажешь?Да, ты хорош! Ты поступил отменно!Коль о себе ты думать не желал,Ты должен был подумать о других;О родичах, о близких и о слугах,Что от тебя зависят».Так Вадавуран отвечалвсем, кто собрался там:«У нас нет ни родных, ни близких,С печалью расстались мы,

и с радостью порвали,С телом никчемным расстались мы,и с разумом глупым порвали,С тех пор как прядеволосый[62]в сердце своем поселил нас.Из всех дорогих обладанийодним дорожим обладаньемОбладанием отвращеньяко всякому обладанью.Гордость в себе мы выжгли,гнев мы в себе загасили,Мы истребили стремленьеи к доброму и к дурному[63].Шива нам мать и отец[64],наш друг и наставник.Все, кто созданы им, — наши дети.Бесстрастие — наша страсть.Рожденье — единственный враг наш.Котлы всех стран и земельварят для нас еду,Циновка для нас — вся земля,постель — от моря до моря.Одежд нам не нужно — зачем?Есть повязка на бедрах.Украшенья нам — зачем?Есть ожерелье — четки.Умащения тела — зачем?Есть у нас пепел священный.Вечность ли мы проживем,умрем ли мы через миг,Царь обласкает ли насили казнить нас велит, —Нам все едино теперь,едино, что рай, что ад.Память о Шиве вовекпри нас и от нас не уйдет;Память о том, что ушло,не вернется к нам никогда».