Повести и рассказы

В автобиографическом очерке «Мой путь», опубликованном в «Литературной газете» 20 марта 1937 года, А. С. Новиков-Прибой вспоминает: «Родился я 12 марта (по ст. ст.) 1877 года в селе Матвеевском Спасского уезда Тамбовской губернии (в настоящее время — Сасовский район Рязанской области. — И. Н.). Отец мой был из кантонистов николаевского времени. Прослужил на военной службе двадцать пять лет. За отказ от производства в офицерский чин получил небольшую пенсию. В родное село он вернулся с женою, — привез с собой плохо говорившую по-русски польку, чем удивил своих односельчан. Отец был широк костью, физически силен, весь от земли. Жил долго и крепко, не поддаваясь разрушениям времени. Смерть встретила его, когда он перевалил на девятый десяток. Мать, будучи значительно моложе его, не отличалась таким здоровьем, а непривычный крестьянский труд состарил ее раньше времени. Она была мечтательна, увлекалась сказочным миром, в мыслях устремлялась к небу… Мать моя, очень религиозная женщина, определенно готовила меня в монахи. Может быть, я действительно попал бы в монастырь, если бы случайно не встретился с одним матросом (о котором у меня написан особый рассказ — „Судьба“). Матрос много мне порассказал о флоте. Под влиянием этой встречи с моряком и моя жизнь сложилась совершенно по-иному. В мыслях я после не расставался с морем, с кораблями, воображая себя моряком. Рассказы матроса окончательно оторвали меня от земли: ее не было больше в моих мечтах, неудержимо увлекавших меня от сухопутной действительности в ведущий мир грез. Тогда весь мир представлялся мне одним сплошным безбрежным и бескрайним океаном, и жизнь там только на кораблях — волны и корабли, и больше нет ничего на свете. Деревенская глушь порою отрезвляла меня от мечтаний о морях и кораблях, а порой усиливала их. Так сложился из меня здоровый от сельской работы деревенский парень, не видавший еще большой воды, но упорно мечтавший о неведомых морях.

На двадцать втором году жизни меня призвали на военную службу. Я сразу назвался охотником во флот».

А затем был далекий путь к берегам Балтийского моря, в Кронштадт, где начались «его университеты».

Пять лет жизни матроса Новикова — с 1900 по 1904 год — прошли в городе Кронштадте.

Свое политическое прозрение он связывал с занятиями в воскресной школе. Еще на родине он прочитал все книги, которые мог найти у своего старшего брата, у знакомой учительницы. Попав во флот, он усиленно занялся самообразованием. О своих занятиях в воскресной школе Алексей Силыч впоследствии вспоминал в автобиографии с большой теплотой: «Из этой школы, как от прожектора, был направлен в мрак царского флота яркий луч знания».

Преподаватели воскресной школы познакомили юношу с нелегальной политической литературой. Постепенно он втянулся в революционную деятельность и стал организатором социал-демократического кружка в учебно-артиллерийском отряде, где проходил военную службу.

В марте 1903 года в воскресной школе были произведены аресты преподавателей и некоторых ее слушателей, в том числе матроса Новикова.

Как особо опасный преступник Алексей Новиков был отправлен под конвоем из Кронштадта в Петербург и целый месяц содержался в доме предварительного заключения, подвергался неоднократным допросам. Его обвиняли в том, что он распространял нелегальную литературу и занимался революционной агитацией среди матросов. Но при обыске у него не было обнаружено ничего запретного, а допрошенные по его делу матросы не выдали товарища. Вскоре Алексей Силыч вернулся на крейсер «Минин», где находился под тайным надзором полиции.

В газете «Искра» (№ 42 от 15 июня 1903 г.) была опубликована информация об аресте членов матросского кружка и заключении в тюрьму вместе с 20 матросами А. С. Новикова.

В 1904 году матроса Новикова как политически неблагонадежного перевели на броненосец «Орел», который в составе II Тихоокеанской эскадры уходил к берегам Японии.

Русско-японская война окончилась для Алексея Новикова пленом. В лагере японского города Кумамото он продолжал вести дневник, начатый с первых дней плавания, и стал одновременно записывать рассказы моряков и те события, очевидцем которых был сам. История сбора материала и неоднократной пропажи рукописей задуманного им литературного произведения о походе и бое II Тихоокеанской эскадры изложена моим отцом в предисловии к роману «Цусима».

После возвращения в 1906 году из плена Алексей Силыч уехал в родное село Матвеевское. Опасаясь ареста за политическую агитацию крестьян, он тайно перебрался в Петербург. По подложному паспорту друзья устроили его письмоводителем к помощнику присяжного поверенного Топорову — человеку либеральных взглядов.