Повести и рассказы

О том, что Никита Козлов водит за собой шута, рассказывающего неправдоподобные истории, кое-кто из присутствующих уже слышал. Но хозяева и некоторые из гостей — например, фельдшер, начальник всеобуча и другие — еще ничего не знали.

Ожидания Никиты Козлова на этот раз, к удивлению его, не оправдались. Рассказ Сергея был очень сдержан и совершенно, от начала до конца, правдив. Не совсем обычным в этом рассказе слушателям могло показаться только то, действительно бывшее, обстоятельство, что все надежды Сергея на Никиту основывались на том, что фамилии у них — одинаковы. Но и это не вызвало смеха, а, наоборот, разжалобило многих присутствующих: до какого несчастья, до какого одиночества, значит, дошел человек!

На этот раз Сергей рассказал так, что главным героем оказался он сам, его неудачи и страдания, а Никита Козлов из гигантского героя превратился вновь в обыкновенного, скромного человека.

Никита Козлов был удивлен и недоволен. Именно тут, у Дины, нужен был ему вымышленный рассказ о его подвигах и славе. Он даже намекнул об этом Сергею. А Сергей вдруг оттеснил его на задний план и сам оказался героем.

— Да, — вздохнул хозяин, — очень еще у нас тяжелая жизнь.

Дина сочувственно поглядела на гостя.

План Никиты был сорван. Он по-своему сообразил причины неожиданного поступка Сергея. Он решил, что все это оттого, что он еще не устроил однофамильцу заработка.

III

В исполкоме служил человек, которого все знавшие его считали мошенником и подлецом. Фамилия его была Щукин, а имя — Карп. По этому поводу острили в городе, что рыба рыбу за собой тянет. Действительно: фамилия секретаря исполкома была Ерш, и этот Ерш все медлил с увольнением Щукина.

Щукин служил в транспортном отделе. Работа у него была самая обыкновенная: назначать для товаров и людей подводы, мажары, линейки, тачанки. По наблюдениям сослуживцев, он умудрялся мошенничать и на этом маленьком деле. Ходили определенные слухи о том, что он за взятки выдает транспортные средства вне очереди частным людям. Но Ерш все не верил и требовал письменных доказательств. Он полагал, что все это склока. Он уважал Карпа Щукина за то, что тот был человеком образованным, окончившим гимназию и даже слушавшим лекции в университете. Такими людьми бросаться нельзя. Так думал секретарь исполкома Ерш, навлекая этим на себя обвинения в протекционизме.

Теперь в городке появился не менее интеллигентный человек — Сергей Козлов. Прямо на расстоянии чувствовалось, что хоть и любит этот человек приврать, но в деле он, несомненно, честен.

В частных разговорах с Ершом рекомендовали Сергея Козлова на место Карпа Щукина Никита Козлов, начальник станции, начальник всеобуча.

Никита Козлов, впрочем, только раз и говорил с Ершом. Когда Сергей по приглашению Длиннобородого переселился к нему, Никита Козлов прекратил хлопоты об однофамильце.

Сергей теперь каждый вечер гулял с Диной, и это совсем не нравилось Никите. Но Никита был слишком занят, для того чтобы чересчур много времени и мыслей уделять чувствам. Он даже стал убеждать себя, что совсем Дина не красива и не умна. Мало ли девиц в городке гораздо интереснее!

Сергей потрясал Дину глубокомысленными размышлениями, которых Дина не понимала и поэтому считала их чрезвычайно умными. А отец Дины с удовольствием помогал Сергею, даже одежду ему выдал: человек образованный, несомненно выбьется и, может быть, будет потом опорой. Да и после семейных потрясений почтовый служащий стал жалостлив к людям.

Однажды в городском саду Сергей подошел к Никите Козлову.

— Я уже несколько дней хочу встретиться с вами с глазу на глаз, — начал он. — Я, Никита Константинович, не хочу никому становиться поперек дороги, особенно же вам. Вы меня так хорошо приняли тут, и вообще… Мне кажется, что вы недовольны отношениями моими с Диной, и я…

— Живите как хотите, — перебил Никита. — Мне какое дело? Вечно вы черт знает о чем!

И он быстрыми шагами пошел прочь.

Сергей поспешил было за ним, но остановился. Ему казалось, что он очень виноват перед однофамильцем. Ведь он нарочно на именинах Дины повел рассказ так, чтобы он, а не Никита, оказался героем.

В воскресенье он весь день гулял с Диной.

На кладбище, в городском саду, везде, где только была густая листва, тень и тишина, Дина останавливалась. Она садилась или ложилась наземь. Сергей тоже садился или оставался стоять рядом.

Он, как всегда, был совершенно вежлив и предупредителен. Наконец Дина повела его на станцию встречать московский поезд.

Вот и поезд. Пассажиры устремились на платформу. У них были бледные северные лица, уже поросшие за ночь щетиной, и тут, где кожа у всех людей коричнева от загара, они казались иностранцами. Для пассажиров важен был сейчас только бак с кипяченой водой. Все остальное, в том числе Сергей с Диной, было для них мертвой декорацией.