Повседневная жизнь Арзамаса-16

Был создан орган управления атомным проектом — Спецкомитет № 2 под председательством Л. П. Берии и рабочий орган этого комитета — Первое главное управление (ПГУ) при Совете Народных Комиссаров СССР во главе с Б. Л. Ванниковым. Еще в 1943 году по решению Государственного Комитета Обороны создана Лаборатория № 2 АН СССР под руководством И. В. Курчатова. Это был первый и основной научно-технический центр по разработке ядерного оружия. Лаборатория № 2 работала в кооперации с группой оборонных заводов в Москве. Создавалась модель бомбы в 1/5 натуральной величины. Но уже вскоре началась работа с изделием проектных размеров (диаметр заряда около полутора метров). И сразу потребовалось проведение мощных испытательных взрывов обычной взрывчатки. Возникла проблема создания конструкторского бюро, расположенного в таком месте, которое было бы достаточно удалено от крупных населенных пунктов, но одновременно находилось бы близко от Москвы. Процесс выбора места сегодня оброс легендами. В жизни же было и проще и труднее. Еще в последний день 1945 года в адрес Саровского завода № 550, где никогда не бывали работники министерства, поступает правительственная телеграмма, а 2 января нового года прибывает нарком вновь образованного Наркомата сельскохозяйственного машиностроения генерал-майор П. Н. Горемыкин, да еще в сопровождении неизвестного, более старшего по воинскому званию генерал-лейтенанта (из Наркомата госбезопасности). Николай Александрович Петров, бывший тогда главным инженером завода, рассказывал, что гостей встретили на станции Шатки, откуда и прибыли на дрезине в поселок. Осмотрев завод, который в военное время выпускал корпуса для реактивных снарядов к знаменитым «катюшам», собрав данные о его состоянии и даже не пообедав, гости уезжают, не объяснив толком, зачем приезжали, оставив в полном недоумении хозяев. Правда, один из гостей, обращаясь к директору завода, произнес фразу, показавшуюся тогда очень двусмысленной: «Ну вот, вы и отмучились!»[16]

Смысл стал понятен позднее. Состояние завода приезжих не вдохновило, требовались огромные затраты на создание мощностей и инфраструктуры, но вопросам секретности Саров отвечал. Не зная, что предпринять, нарком Б. Л. Ванников решил выждать и поручил поискать более подходящее место. Когда же после месячного периода нового предложения не поступило, он отправил группу обследования, куда на этот раз вошли Ю. Б. Харитон, заместитель министра П. М. Зернов и представитель Ленинградского проектного института, ставшего позднее головной организацией в проектировании атомного центра, «посмотреть завод № 550 еще раз»

[17]

. В целях соблюдения секретности группа обследования вначале для отвода глаз посетила другой завод и только потом прибыла в поселок Сарова. Ехали по узкоколейке на дрезине. Представляя группу, П. М. Зернов назвал одного из своих спутников в штатском профессором Юлием Борисовичем, не назвав фамилии. Было начало апреля 1946 года. Всех поразил заснеженный лес, стоявший высокой стеной по обеим сторонам дороги. Добравшись до места, увидели монастырь, его величественные, но неухоженные строения, непролазные дороги и явно не впечатляющие гражданские постройки, около 150 домов частного владения и рабочий поселок, население которого составляло примерно 10 тысяч человек. И вновь, как и прежняя делегация, пробыв в поселке Сарова два дня, группа московских гостей поблагодарила за гостеприимство и уехала, не объяснив причину приезда.

Сам Ю. Б. Харитон вспоминал: «Это место нам понравилось, мы поняли, что оно для нас подходит»[18]. Едва ли кто-нибудь тогда задумывался о возможной будущей судьбе города, о совместимости духовной и научной его славы. Но решение фактически уже было принято. Академик Е. А. Негин, подготовивший вместе с группой авторов прекрасную книгу о советском атомном проекте, так ответил на спекуляции некоторых исследователей советской истории относительно выбора места: