Повседневная жизнь Европы в 1000 году

Очевидно, что подобные технологии дают ученым большие возможности. В результате исследователи последних десятилетий не только смогли определить, какие территории были покрыты лесами в эпоху высокого Средневековья, но также уточнили, какие породы деревьев росли в каждом из регионов. Эти же исследования дали не менее интересные результаты, свидетельствующие о том, что на многих территориях в то время встречались организмы, которые в настоящее время не могут там обитать либо из-за неблагоприятного климата, либо из-за условий высокогорья. Из этих данных был сделан вывод, что среднегодовая температура воздуха в Западной Европе около 1000 года была по меньшей мере на 1° выше, чем температура, установившаяся начиная с XIII века. Этот «период потепления», который продолжался, хотя, может быть, чуть менее выраженно, приблизительно с 500 года, привел, в частности, к распространению березы в Гренландии и Исландии. Почти повсеместно также отмечено, что верхняя граница распространения бука, то есть высота, выше которой это дерево не может расти, была в то время на 100 — 200 м выше, чем сегодня.

Все это, впрочем, не более чем частные проявления общей ситуации, которая характеризовалась увеличением числа лиственных пород по сравнению с хвойными, способными, как известно, выживать на больших высотах и при более низких температурах.  

Демографическая ситуация

Таким образом природные условия благоприятствовали росту лесов. Условия, создаваемые людьми, способствовали тому же. Всем известно, и это неоднократно подтверждалось даже в наше время, что достаточно на несколько десятилетий оставить невозделанным поле или виноградник, как они сами по себе зарастают лесом. Так вот, возделывание почвы, которое даже в лучшие времена римского правления распространялось на куда меньшие территории, нежели в период позднего Средневековья или в Новое время, во времена 1000 года еще более сократилось по вполне серьезной причине демографического спада. Если население Западной Европы в античный период составляло около 25 миллионов человек, то население империи Карла Великого, судя по всему, едва достигало 10 миллионов. Можно предположить, что в течение IX и X веков оно начало вновь расти, однако очень медленно. Тысячный же год, напротив, отмечен началом быстрого роста населения, который все убыстрялся вплоть до XIII века, в том числе и во Франции. Одним из следствий этого стала массовая расчистка новых земель, которая достигла особого размаха в XII веке. Эта тенденция к демографическому подъему — одно из тех изменений, которые стали характерной отличительной чертой интересующего нас года. И вероятно, одной из наиболее значительных, поскольку, согласно мнению Пьера Шоню[37]

, цивилизация прогрессирует с ростом численности населения.

Однако 1000 год — это только начало. Внешний вид земель этого времени был результатом пяти веков демографического спада и упадка экономики. И поэтому нас не должна удивлять картина, нарисованная Марком Блоком в его книге «Характерные черты французской аграрной истории»: «…вокруг обжитого места — горстки домов — земля с истощенной почвой; между подобными оазисами — обширные пространства, которых никогда не касался плуг. <…> В основе общества X и XI веков лежали робкие попытки освоения земли; это общество состояло из разбросанных звеньев, и составлявшие их группы людей, сами по себе весьма небольшие, жили, к тому же, далеко друг от друга». А между этими группами людей, особенно на западном побережье и в континентальных землях, по большей части находились леса.

То, что пишет Марк Блок, абсолютно справедливо в отношении Франции, разве что за исключением средиземноморского побережья, где условия менее благоприятствовали разрастанию больших лиственных лесов. Это в еще большей степени справедливо для германских территорий, огромные пространства которых были покрыты девственными лесами. Короче говоря, если сегодня леса — это всего лишь вкрапления, разбросанные здесь и там среди обработанной земли и городских владений, то в описываемые нами времена все было наоборот. Люди той эпохи жили на лесных прогалинах. Чтобы попасть из одного места в другое, надо было пройти через лес.    

Леса как границы

И, как это точно отметил Роже Дион[38]

, леса с незапамятных времен формировали линию границ. Труднопроходимые, они играли для местного населения роль защитного заграждения, так называемой «no man's land»[39], способной сдерживать или отвращать более или менее враждебные действия соседей. Еще во времена 1000 года леса, обрамлявшие Маас по обоим его берегам, одновременно отделяли земли короля Роберта Благочестивого от Германской империи. Внутри Франции, как отмечает Шарль Игуне[40], «на стыке Турени к Анжу, с одной стороны, и Пуату, с другой, необработанная и покрытая лесами территория образовывала настоящую границу, разделявшую Нейстрию (Северную Францию) и Аквитанию»[41].