Повседневная жизнь Европы в 1000 году

Это случилось в первое воскресенье после Троицына дня. Через пять месяцев, «то есть в следующем декабре», уточняет Рауль, ошибаясь по меньшей мере на месяц, поскольку Троицын день мог быть не позже 13 июня, Гуфье, разбиравшийся в медицине, был послан аббатом в монастырь Сен-Жермен в Осере, чтобы оказать помощь нескольким заболевшим братьям. Едва прибыв, он захотел приступить к своим обязанностям. Ему посоветовали отдохнуть до завтра, но он объявил, что завтра уже ничего не сможет сделать. И действительно, начинало светать, когда он почувствовал сильные боли. Он дотащился как мог до алтаря Святой Девы, прочел мессу, вернулся в келью, лег на постель и увидел сияющий образ Марии, которая пообещала ему быть защитницей при «переходе». Приор и будущий аббат монастыря Сен-Жермен по имени Ашар, которому Гуфье рассказал об этом и предыдущем видениях, понял все правильно и сказал: «То, что вы видели, редко бывает дано увидеть людям, должно быть, вы скоро проститесь с этой плотью…»

Монахи навестили его, как приличествовало в подобных ситуациях. Он умер на исходе третьего дня, при наступлении ночи. Когда его обмывали, «согласно обычаю», готовили саван и звонили в колокола, некоему мирянину, «человеку, тем не менее, весьма благочестивому», почудилось, что звонят к заутрене, и он встал, чтобы идти в церковь. Когда он ступил на деревянный мост, находившийся где-то на полдороге, многие люди, бывшие рядом с этой дорогой, услышали в стороне монастыря голоса, которые кричали: «Давай! Давай! Приведи его к нам поскорее!» И кто-то ответил: «Этого не могу, но приведу другого, если будет возможность». Благочестивому мирянину в этот момент показалось, что он видит, как кто-то из его соседей идет по мосту ему навстречу. Но на самом деле это был дьявол, который сразу же превратился в башню, поднявшуюся в воздух. Наш путник рухнул на мост. Крестное знамение рассеяло видение. Он вернулся домой, еще более твердый в своей решимости развивать в себе добродетель благоразумия. И вскоре он умер «в мире».

В этом изобилующем деталями рассказе есть много данных о том, как умирали в 1000 году: покойники, по крайней мере те, кто имел особые заслуги, предполагали «разделить судьбу благословенных», и они должны были достичь этого в определенном месте, поскольку они шли куда-то, остановившись по пути в Ла-Реоме. Они шли туда группой, разраставшейся по мере того, как к ней присоединялись те, кто умер спасенным в краю, по которому они проходили. Однако прежде чем присоединиться к такому каравану, каждый умирал сам по себе, и тотчас же демоны пытались утащить усопшего с собой в ад. Понятно также, что подобные видения служили несомненным предвестником приближающейся смерти.

Глава IX  СЛОИ ОБЩЕСТВА И ИХ ВЗГЛЯДЫ НА ОКРУЖАЮЩИЙ МИР

Никто не может прожить всю жизнь, не отдавая себе отчета в том, в какой человеческой среде он живет. Во времена, когда то, что мы называем средствами массовой информации, еще не существовало, представления каждого об окружающем мире в первую очередь зависели от того, какое место в обществе он занимал. Широкий просветленный взгляд на мир был позволителен лишь тем, кто по обязанности или по честолюбию реально мог оказывать влияние на окружающую среду, на политические или духовные интересы общества. Что касается тех, кто стоял ниже их, то по мере нисхождения по социальной лестнице мы наблюдаем уменьшение возможности ясного и практически осмысленного восприятия мира. Кругозор наиболее бедных слоев населения при этом расширялся за счет тех устных рассказов, которые они имели обыкновение слушать. Этого литературного явления мы еще коснемся в другой главе.    

Папа и император

Тысячный год — действительно уникальная дата. Оказывается, именно в 1000 году — вернее, незадолго до него и незадолго после — два совершенно неординарных человека занимали место, откуда они могли наиболее полно осознавать окружающий мир и пытаться направить его судьбу. Этим местом был Рим. Этими людьми были папа и император.