Повседневная жизнь населения России в период нацистской оккупации

Но к лету 1942 года даже многие немецкие чиновники признавали исключительно тяжелое положение, в котором находились русские рабочие. В одном из докладов, адресованных в Генеральный штаб, говорилось:

«Растущие рыночные цены находятся в резком контрасте с получаемой рабочими зарплатой. Недельного заработка не хватает, чтобы удовлетворить самые необходимые потребности в продуктах питания. И если глава семьи еще кое-что получает, то остальные члены семьи буквально голодают. Они вынуждены обменивать на продукты питания последнюю одежду и домашнюю утварь».

Даже те рабочие, которые регулярно получали продовольственный паек, постепенно приходили в состояние крайнего истощения. В апреле 1942 года в одном из докладов в Берлин сообщалось:

«Часто бывает, что рабочие должны бросать тяжелые работы вследствие истощения от недоедания. Производительность рабочих, которые применяют физическую силу, сильно падает».

Говоря о будущем государственном устройстве России как независимого, союзного Германии государства, нацистская и коллаборационистская пропаганда утверждала:

«Возрождение национальной жизни России будет, безусловно, сопровождаться и быстрым возрождением экономической жизни. Народы России обретут благосостояние, вообще немыслимое при большевиках. Каждый человек получит право пользоваться результатами своих трудов, повышать, если он будет честно работать, материальный уровень своей жизни».[339]

Обычно уже в первые дни оккупации в каждом населенном пункте проводился тщательный учет рабочей силы по профессиям, стажу, возрасту. В сельской местности учет проводили волостные старшины, старосты и писари, а в городах — биржи труда. Они, как и различные «отделы по трудоустройству» и «управления труда», занимались отнюдь не свободным наймом на работу. В обязанности этих организаций входило налаживание системы принудительного труда.

Немецкое командование требовало от коллаборационистской администрации регулярных отчетов о количестве работоспособного населения в подконтрольных им районах. Так, начальник Солецкого района Ленинградской области с раздражением писал своим подчиненным в ноябре 1942 года:

«Числится работоспособных 12 600 человек, кроме того, женщин с детьми 4100 человек, работающих для германской армии 6000 человек, а дома на сельхозработах 6600 человек, дома сидят с детьми 3500 человек. Итого: трудоспособных дома 10 000 человек. Обозначенные цифры говорят, что волостные старшины неправы, когда говорят, что нет рабочих для нужд германского командования».[340]

По требованию оккупантов все зарегистрированные работоспособные граждане, проживавшие в городах, обязывались ежедневно утром приходить на биржу труда, уведомлять о смене места жительства, не оставлять и не менять работу без разрешения.[341]

При регистрации на бирже труда каждому явившемуся выдавалась трудовая книжка. Не имеющие трудовой книжки лишались права на получение продовольственных карточек. Таким образом, регистрация на бирже труда являлась фактически принудительной. Через биржи труда проходило привлечение рабочих и служащих в учреждения и предприятия, а также мобилизация в порядке всеобщей трудовой повинности на сельскохозяйственные, дорожные, строительные работы, на торфоразработки, дровозаготовки и т. п. В качестве самого легкого наказания за уклонение от трудовой повинности одним из указов Розенберга предусматривалось заключение в трудовой лагерь.[342]

Кроме организации работ на оккупированной территории биржи труда производили совместно с прибывающими из Германии вербовочными комиссиями отбор и отправку русских рабочих в Третий рейх. Всего из СССР оккупационные власти отправили 4 миллиона 978 тысяч советских граждан.