Повседневная жизнь осажденного Ленинграда в дневниках очевидцев и документах

Мы должны, товарищи, сейчас готовиться к восстановлению нашей промышленности. Все, как вы знаете, соскучились по работе. И много пороков рождается благодаря тому, что люди не работают на предприятиях. Многие непорядки в нашем хозяйстве не нужно скрывать от вас, а именно через вас нужно влиять на население. Не нужно скрывать, что известная часть распустилась. Люди не стали ходить на предприятия даже для отметки и не хотят работать на общественно полезных работах. А ведь для нас правительство, товарищ Сталин, только для нас, ленинградцев, вынесли решение о выплате всем зарплаты, несмотря на отсутствие работы на предприятиях, но при условии, что все используются на общественно-трудовых работах. Люди же на предприятиях не работают и от общественно трудовых работ отлынивают. На предприятиях можно работать на дворе, можно вести слесарные работы, привести в порядок цеха, привести в порядок инструмент и т. д., в столовую люди ходят, и некоторые даже на рынках спекулируют. Порядок нужно навести, обязательно нужно навести порядок в оперативности людей, трудящихся. Работа есть, и всем работы хватит, кто не будет работать, не будем в дальнейшем выплачивать зарплату.

Вот, к примеру, хороший человек, а если ему платят даром деньги, он быстро портится. Кто не будет работать – зарплату не будем платить, тем более что мы должны учитывать впереди большие трудности. Мы, товарищи, должны очистить город Ленинград, его крепко загадили. Правда, загадили потому, что водопровод не работает, но сейчас уже вода в первые-вторые этажи поднимается, а люди все-таки продолжают гадить. Не идет в общественную уборную, а льет во дворе и испражняется здесь же. Потакать мы этому не должны. Пережили мы с вами тяжелое, трудное время. Перспектива близка – победа видна. И мы обязаны подтянуться во всех звеньях, начиная с руководителей и кончая рядовыми тружениками нашего города.

Мы должны ударить по настроениям и разговорам, которые идут сейчас в Ленинграде. С кем бы ты ни встретился, он обязательно начинает рассказывать о голоде народа, об истощении, о том, что делать ничего не может. И свою бездеятельность, нежелание организовать людей он покрывает этими разговорами. Что это за руководители? Таких людей мы называем моральными дистрофиками, то есть это люди, у которых надломлен моральный дух, и мы в первую очередь должны повести борьбу вот с этими моральными дистрофиками, как мы их называем. По-моему, силы у нас хватит, чтобы подтянуть народ, привести город в порядок. Не за горами день, когда нужно будет восстанавливать промышленность. К этому мы сейчас должны готовиться. Мы должны сейчас знать, сколько имеется всего рабочих, какой квалификации, хватит ли рабочих на ту или иную снарядную нитку, а снаряды разные бывают. Надо подтягивать людей. Если не будем работать с людьми, а будем только говорить: тот слаб, тот болен, то можно прямо лечь на стол и ждать кончины. ‹…› Не можем мы в наше время этого допустить. Нельзя, чтобы люди ничего не делали. Встряхнуть людей надо.

Товарищ Жданов учит так. Вот пример. Читаешь книгу, в которой описывается корабль, выброшенный на мель в крушение. Продукты у людей на исходе. И какая-то часть команды начинает нервничать, впадает в уныние, а другая, наоборот, выдумывает работу, поднимает дух людей и таким образом спасает положение.

Ленинграду сейчас нужны хорошие организаторы, руководители, которые бы подняли народ на работу, встряхнули народ – вот что требуется.

Мы сейчас открыли стационары. Разве можно поправить людей, когда они с утра и до ночи лежат в кроватях, покрытые с головой одеялами, и только и думают об обеде, завтраке и ужине и т. д. Никогда человека в таких условиях не поправить. Надо человеку дать физзарядку и прочее, надо заставить человека думать о доме, о занятиях, надо прогулки организовать. Встряхнуть людей надо!

Из выступления секретаря горкома партии А. А. Кузнецова на заседании, посвященном награждению работников ленинградской промышленности[77]. 25 февраля 1942 года

Все мы вместе с вами взятые пережили очень тяжелые дни для нашего города. Пока еще история не знала, чтобы такой крупнейший город с таким огромным населением мог бы такое большое количество времени продержаться в осаде. Таких примеров из истории мы не знаем. ‹…›

Мы с вами пережили трудные дни, тяжелые дни. Впереди еще немало трудностей. Но могу здесь с уверенностью заявить о том, что самое трудное время для Ленинграда, оно осталось позади. ‹…› Сейчас речь идет не о том, чтобы снять кольцо блокады с Ленинграда, а речь идет уже о том, как окружать немецкие дивизии под Ленинградом, как принять меры к тому, чтобы не выпустить ни одного фашистского солдата из-под Ленинграда.

Инициатива сейчас в наших руках. Со стороны всех армий идет успешное наступление и успешное продвижение. Я могу вам сказать по секрету, что сейчас, по существу, борьба идет уже за освобождение Любани.