Повседневная жизнь российских подводников

Кованый форштевень рефрижератора ледокольного типа взрезал левый борт субмарины почти у самой кормы. Острый штевень буквально въехал в электромоторный, Шестой отсек. От удара лодка накренилась так, что черпанула рубочным люком. Все, кто стоял на мостике, полетели в воду - в стылую бездну осеннего моря.

Секунд через пятнадцать лодка скрылась в черной воде. С борта рефрижератора свесилась чья-то голова:

- Эй, внизу! С какого ботика? Черти вас носят!…

Там с пьяных глаз решили, что напоролись на портовый буксиришко.

Прошла добрая четверть часа, прежде чем с рефрижератора в воду полетели спасательные круги. Затем не спеша спустили шлюпку В ней была груда весел и только одна уключина!… Тогда спустили моторный баркас, но движок не завелся. На месте затонувшей субмарины клокотали воздушные пузыри…

Первым утонул сигнальщик -старший матрос Ларин: он не умели плавать. Его тело водолазы нашли илом рядом с корпусом лодки. С рефрижератора сбросили плотик, но его быстро отнесло течением. Подводники держались в ледяной воде больше получаса. Старший лейтенант Соколов, вахтенный офицер, подбадривал матросов:

- Держитесь кучнее, ребята! Не дрейфь, всех подберут!

Но его самого отнесло от рефрижератора волнами. Больше его никто не видел. Не нашли и тела.

Замполит Дайнеко отдал свой круг матросам, сам держался на надувном жилете. Командир лодки Маранго вцепился в боцмана: оба чуть не утонули. Их подняли первыми.

…В течение часа на рефрижератор № 13, чей нос был смят в гармошку, а форпик затоплен, подняли всех, кого выбросило с мостика, за исключением трех утонувших: старшего лейтенанта Алексея Соколова (окончил Тихоокеанское военно-морское училище с золотой медалью), старшего матроса Ларина и еще одного подводника. Спасенных прогрели в душе и напоили горячим чаем. Командира лодки сняли с борта вертолетом и доставили в штаб флота к руководителю спасательной операции вице-адмиралу Рудольфу Голосову. Но что он мог ему сообщить?!

19.45.Траверз острова Скреплева. Борт С-178.

Зыбина подбросило и прижало водой к крыше ограждения мостика, током воды его втянуло в шахту верхнего рубочного люка. Нечего было и думать, чтобы его задраить. Вода низвергалась сплошным потоком. В стальном колодце нижнего рубочного люка механик застрял вместе с матросом Мальцевым, который кинулся навстречу из центрального поста в рубку герметизировать отсек. Оба застряли плотно и безнадежно - ни туда, ни сюда. Зыбин уже начал задыхаться в мощном потоке студеного водопада, но все же чудом проскользнул вниз, и матрос Мальцев, сбив стопор крышки, успел захлопнуть люк. Море осталось наверху, навалившись всей смертоносной тяжестью на литой кругляш, перекрывший вход в лодку

В центральном посту стояла непроглядная темень. Тускло фосфоресцировали циферблаты глубиномеров. Палуба уходила из-под ног с дифферентом на корму и креном на левый борт. Кто-то тряс Зыбина за плечо.

- Товарищ командир, что случилось?… Товарищ командир…

Механик узнал голос старпома Кубынина, впотьмах принявшего его за Маранго. Но ответить ничего не смог. Стоял, застыв в шоке. Смотрел на глубиномеры. Одна из стрелок показывала 6 метров. «Ерунда, - подумал Зыбин, - придавило форштевнем. Сейчас выплывем, и крен отойдет».

Но крен не отходил. Никто не подозревал, что лодка уже лежала на грунте в мягкой подушке придонного ила с восьмиградусным дифферентом на корму и двадцатидвухградусным креном на левый борт.

- Валера, ты? - ощупал его в темноте старпом.

-Я

- Надо дуть цистерны правого борта - крен спрямить!

- Эй, в отсеке! Есть кто живой?!

Откликнулись старшие матросы Мальцев и Ананьев.

Взвыл в трубопроводах сжатый воздух. Но лодка не шелохнулась. Слышно было, как бурлил за бортом воздух, бесполезно уходя в море через клапаны вентиляции, приоткрывшиеся от удара.

Никто не знал, где пробоина. В трюме центрального поста хлестала вода. Зыбин предположил - лопнула уравнительная цистерна. Решили дать противодавление. На всякий случай решили запросить первый отсек.

- Первый, какая глубина?

- Тридцать два метра…

- Вы, что, охренели? Продуйте глубиномер!

Через минуту доклад:

-Продули. Все равно тридцать два!

Зыбин повернул маховичек воздуха высокого давления. В отсеке засвистело. Заложило уши. Поплыли голоса, сделалась кукольной, как у Буратино в мультиках.

- Мех, где аварийные фонари? - Спросил Кубынин, все еще не веря, что они здорово влипли.

По закону подлости все аккумуляторные фонари собрали на подзарядку в дизельный отсек. Но ни Пятый, ни смежный четвертый - жилой аккумуляторный отсек - признаков жизни не подавали.

Старпом Кубынин