Повседневная жизнь Соловков. От Обители до СЛОНа

В конце 70-х годов в Савватиеве была предпринята попытка построить турбазу, приспособив под нее заброшенные скитские корпуса. Но по причине хронической нехватки денег проект, превратившись в соловецкий долгострой, так и не был реализован, прекратив свое существование в середине 80-х.

Во исполнение постановления Совета министров РСФСР «О социально-экономическом развитии Соловецких островов Архангельской области» в 1988 году на остров начали завозиться тяжелая строительная техника и персонал для ведения жилищного и капитального строительства. Генеральный план развития острова предусматривал значительное расширение поселка, а также создание единой системы инженерного обеспечения. Однако вскоре стало ясно, что реализовать задуманное не представляется возможным. Шел 1990 год, СССР на тот момент практически прекратил свое существование.

Последним весьма символическим аккордом советского периода в Соловецкой истории стал пожар на монастырской колокольне летом 1985 года.

По свидетельству очевидцев, от удара молнии загорелся полуразвалившийся и рассохшийся деревянный купол, с которого около года назад была снята железная звезда, установленная на колокольне еще во времена СЛОНа (можно предположить, что одновременно она играла и роль громоотвода). Затем огонь перекинулся на деревянную обшивку кровли. Тушить пожар на такой высоте было невозможно: не было ни людей, ни специальной техники. Выгорев дотла и не затронув только что отреставрированные купола на Никольской церкви, пламя стихло так же неожиданно, как и возникло.

Одним из немногих фотографов-профессионалов, снимавших Соловки в то время (в том числе и пожар), был Борис Ведьмин (1915—1994). Кроме фотокарточек Борис Викторович оставил после себя яркие воспоминания об острове, на котором он впервые оказался в 1969 году и на который ездил ежегодно вплоть до 1991 года.

Из воспоминаний Б. В. Ведьмина: «И ничто не могло омрачить нашей радости, нашего счастья, нашей возможности купить отпускной билет на северный рейс Васьковского “ЛИ”. И виделась Кириллова губа, цветущий вереск, белый песок и синее-синее море. Вытерпим, выдюжим, дождемся своей минутки: “Соловецкие острова — в накопитель! Поехали!”...

Мне казалось, что каждая тропинка в лесу хожена-перехожена тысячи раз, каждый камешек на морском берегу знаком в лицо, каждый цветок — добрый друг... Но стоило только выбраться из дому, и все началось сызнова — чудесное, сказочное, неповторимое...

По дороге на Печак осыпается червонное золото осенних листьев. Можно весь день пролежать в душистом вереске, без устали смотреть в синее небо, на расплавленное серебро залива, слышать беспокойные крики чаек и вдруг затосковать над услышанным курлыканьем пролетевших на Печак журавлей... И быть сытым куском теплого хлеба и быть пьяным от глотка родниковой воды... В час отлива, на голубом песке белые россыпи чаек. И можно рисовать на песке воздушные замки и бегать по теплым лужам, поднимая алмазные брызги...

Дважды в наши зимние побывки на Соловках мы ходили на лыжах к Заяцкому острову. Было боязно, когда лыжи неожиданно проваливались сквозь наст в талую воду, ледяную кашицу, пропитанную морским рассолом. К счастью, в таком рассоле лыжи не обмерзают и можно продолжать путь. Вблизи “острова погибших кораблей”, где были затоплены старые буксиры “Акмолинск” и др., мы увидели, как по склону Заяцкого острова пробегают какие-то черные тени. Напуганные рассказами о волках, которые иногда по льду прибегают с материка, мы решили укрыться на “Акмолинске”. Собравшись с духом, в телеобъектив разглядели, что это были не волки, а олени. Стадо соловецких оленей, около тридцати голов...

В некоторые зимы, когда на острове выпадает особенно глубокий снег и трудно добраться к корму, олени с мыса Печак переходят через пролив на Заяцкий остров, где штормовые ветры сдувают со склонов почти весь снег и где добывать корм легче...

Антарктические чайки — крачки — прилетают на Соловки с берегов далекого острова Кергелен. Пролетев почти над всем миром более 16 тысяч километров, крачки спешат к узкой полоске земли на Белом море — к острову Малая Муксалма... Так и мы, услышав весной призывные крики перелетных птиц, собираемся в путь-дорогу к заветному острову...

Между небом и морем, в жемчужном ожерелье тающих льдин смотрятся в воду замшелые крепостные стены. Не меркнущее солнце торопит приход весны, и в июне взрываются почки в березовых перелесках. Караваны птиц возвращаются к своим гнездам, и журавлиное курлыканье звучит над притихшими заливами и озерами. Две недели на Острове, две недели белых ночей и встреча с загадочными беломорскими миражами...