Повседневная жизнь Стамбула в эпоху Сулеймана Великолепного

«На следующий день (после обрезания) в высоком паланкине, установленном на спине верблюда, явился муфтий; он держал в руке книгу, которую время от времени перелистывал; за ним следовало великое множество странствующих дервишей и иного магометанского духовенства с книгами в руках, среди них были и паломники, которые собираются отправиться в Мекку в этом году; все они были обряжены по-разному — головы одних покрывали капюшоны, другие были в митрах или коронах, а одеяние многих состояло из звериных шкур с хвостами, которые свешивались то спереди, то сзади… Еще не дойдя до места (где находился султан. — Ф. Н

.), они принялись скакать, резко поворачиваться, крутиться и свистеть, держа в руке колокольчики и медные чаши, ударяя последними один в другой и сопровождая это музыкальное выступление своими обычными воплями: пока они не подошли поближе, можно было спорить, идет ли это караван ослов, побрякивая бубенчиками, или же устроен великолепный кошачий концерт, они, подобно волчку, вертятся, не останавливаясь, так быстро, что число оборотов сосчитать трудно: наверное, оно достигает пяти сотен.

Таким-то образом, то есть волчком, прошлись они три раза вокруг площади и, остановившись наконец перед Великим Господином, который смотрел на них сквозь жалюзи, сотворили молитву, после чего три или четыре дервиша, обнажив свои большие ножи, стали наносить ими удары по своим рукам и верхней части ног; закончив это жестокое занятие, они посыпали зияющие раны каким-то порошком (может быть, просто пылью) и вернулись в толпу; другие тут же принялись клеймить свои щеки раскаленным железом; все это делалось во славу Магомета, их пророка, и во славу их государя, которого святой и почитаемый муфтий благословил и, войдя к нему, одарил, после чего удалился вместе со всей своей чудовищной компанией»^{495}

.

Что касается XVII века, то известия о шествиях такого рода мы, прежде прочих, встречаем у Эвлийи Челеби (1637); у Еремии Челеби подобное же описание относится к отправке турецкой армии на Крит (1657)^{496}

; секретарь посольства Франции в Стамбуле Пети де ла Круа сообщает любопытные подробности, связанные со всенародным ликованием по случаю обрезания сразу двух принцев — Мустафы и Ахмета (6 июня 1674 года)^{497}

. Можно составить для себя достаточно достоверное зрительное представление об этих шествиях благодаря двум миниатюристам того времени, оставившим их реалистические и, в высшей степени, поучительные изображения^{498}.

Эти большие празднества дополняются увеселениями по повелению султана и за его счет — представлениями шутов, акробатов, канатных плясунов и т. п., которые демонстрируют свои таланты одновременно на нескольких площадях Стамбула, но главным образом на Ипподроме. Некоторые из канатоходцев пользуются широкой популярностью, и Эвлийя Челеби говорит о них с восхищением; по его словам, это — турки, арабы, персы, греки, индийцы и йеменцы, общим числом примерно в 200 человек^{499}. Самый знаменитый из них — Мехмет Челеби из Ускюдара, который выступил с огромным успехом на Ипподроме перед самим султаном, за что и был им назначен главой корпорации акробатов.