Повседневная жизнь воровского мира Москвы во времена Ваньки Каина

Может быть, именно сильный холод принудил беглеца в том декабре явиться в Сыскной приказ. О своей московской жизни Матвей на допросе рассказал следующее: «А он, Цыганов, пошел в Москву, в которую в том же 747-м году в августе месяце пришел, и близ Андреевского монастыря в поле начевав с неделю, пошел для прииску себе работы на заставу, что за Донским монастырем». Вместе с другими искавшими работу он был нанят «от компанейщика Михайлы Петрова сына Гусятникова подрятчика… для таскания с Москвы-реки на берег лес, из платы которой они недели з две и таскали… И потом он, Цыганов, таскал глину недель с пять по приему подрятчика Ивана Борисова сына, которой подряжался от вышеписанного компанейщика Михайлы Гусятникова заведомо, что он, Цыганов, из ссылки бежал. А начевал он, Цыганов, у показанного подрятчика Ивана Борисова в ызбе ево, близ тех кирпишных сараев. И потом он, Цыганов, от него, Борисова, отстал и жил всё в кирпишных сараях разных чинов у людей, тако ж и на государевых заводах, а окроме того он, Цыганов, житьем нигде ни у кого не живал». Скорее всего, когда беглеца встретил доноситель Иван Каин, тот находился в крайней нищете и у него уже и впрямь созрела мысль явиться с повинной.

По определению Сыскного приказа «ссылочному утеклецу» следовало за побег «учинить наказание: бить кнутом, дать пятнатцать ударов и, по учинении того наказания, сослать ево в сылку в Оренбурх в работу вечно». А уже 16 января 1748 года Матвей Гаврилов по прозвищу Цыган «послан (на каторгу. — Е.А.) с протчими колодники… суздальского баталиона с каптенармусом Тимофеем Киреевским»[343]

.

Итак, с 1742 по 1747 год Цыган в поисках лучшей участи дважды убегал с сибирской каторги, чтобы вернуться в родные московские трущобы. В чем же причина того, что в конечном итоге каторжная работа в Оренбурге оказалась для него сноснее, нежели положение беглого в Москве? Ведь документы показывают, что некоторые беглые могли укрываться в Первопрестольной по нескольку лет. Так, беглый солдат Алексей Соловьев, пойманный в конце 1741 года благодаря стараниям Каина, до того четыре года укрывался в различных местах Москвы, включившись при этом в сообщество профессиональных московских карманников.

На этот вопрос мы можем дать, за недостатком сведений, лишь гипотетический ответ. Бывший член московского воровского сообщества Матвей Гаврилов Цыганов, вернувшись с каторги, по непонятным для нас причинам оказался в Москве «чужим среди своих». Он, по своему желанию или помимо его, лишился связей с преступным миром, в котором за время его отсутствия произошли изменения, в том числе и благодаря сыщицкой деятельности Ивана Каина, в результате которой эта среда сильно обновилась. Цыган решил зарабатывать на жизнь честным трудом. Но в ту эпоху человек мог существовать только в качестве члена какого-то сообщества — будь то крестьянская община, посадский мир или шайка преступников. Оказавшись в изоляции как от законопослушных подданных, так и от преступного мира, «ссылочный утеклец» Матвей Гаврилов сын Цыган в одиночку не справился с тяжелыми обстоятельствами нелегальной жизни в большом городе и, наконец, сдался властям. Больше его имя в документах Сыскного приказа, кажется, не упоминается.

Выходец из посадских Гаврила Рыжий

Днем 19 февраля 1746 года в дом к доносителю Ивану Каину в Зарядье явилась «женка» Марфа Артемьева, работница мануфактуры Андрея Еремеева, и рассказала: «…муж ее, Гаврила Рыжей, которого ищут в Сыскном приказе по оговору вора Якова Зуева, давал ей, Марфе, продавать ефес серебряной… а где тот ефес взял, того она не знает. А ныне оной муж ее Гаврила имеетца за Покровскими вороты близ Ехолова (Елохова. — Е.А.) в торговых банях».

Сыщик медлить не стал. Гаврила Рыжий был известным московским вором, которого еще в декабре 1741 года включил в свой список «мошенников» Алексей Соловьев. Но особенно его стали искать с лета 1745 года, когда были пойманы и дали признательные показания члены группы преступников во главе с Яковом Зуевым, промышлявшие ночными кражами в домах мирно спящих московских обывателей. С этого времени Гаврила стал скрываться, и Каин не мог его нигде отыскать. И вот теперь такая удача! Взяв с собой команду солдат, Каин вместе с Марфой Артемьевой отправился за Покровские ворота. Здесь в торговой бане он «взял» и отвел в Сыскной приказ всю компанию — Гаврилу Рыжего и еще четырех человек, которые позже признались в разбоях.