Прах и безмолвие

— У меня действительно довольно обширные связи в финансовом мире, — признал Теккерей. — Короче говоря, я узнал, что финансовое положение Свайна было гораздо более катастрофическим, чем я предполагал. «Москоу-Фарм» была заложена до последнего гвоздя и в финансовом плане находилась в таком же плачевном состоянии, в каком она была, когда Том Свайн застрелился. Теоретически давно уже прошел день, когда Свайн обязан был выплатить свой кредит или отдать кредитной компании свою ферму. На практике же им, конечно, больше нужны были деньги плюс проценты за просроченную выплату кредита, поэтому, узнав, что Свайн должен унаследовать деньги своей жены, они не торопились. Кроуфорд просто решил лишний раз проверить.

Адвокат поднял стакан и пригубил виски, поглядывая на Дэлзиела поверх края стакана.

— И? — спросил толстяк.

— Что «и»?

— Ты же не будешь меня уверять, будто отказался обслуживать клиента, который должен стать жутко богатым только потому, что, как тебе удалось пронюхать, он не посвящает тебя во все свои дела? — усмехнулся Дэлзиел. — Что там еще было? Можешь спокойно все выкладывать. Не переживай ты так за своих влиятельных дружков. Я тоже могу подергать кое за какие нити, только обычно я дергаю за те, которые привязаны к некоему месту этих самых влиятельных типов.

— О Боже мой, — вздохнул Теккерей, — я так и знал, что придет момент, когда мысль все тебе рассказать покажется мне не самой лучшей. Ну хорошо, были еще кое-какие факты, которые меня насторожили. Один из них — то, что за период между седьмым февраля, когда Гейл будто бы уехала в Америку, и пятнадцатым февраля, когда она погибла, с ее счета было выписано три чека на оплату самых неотложных долгов Свайна.

Дэлзиел усвоил эту информацию с помощью дважды двойной дозы виски.

— Прощальный подарок? — спросил он.

— Возможно.

— Или ты думаешь, он сам себе сделал подарок из ее чековой книжки, считая, что, раз она уехала, некоторое время ей будет ни к чему счет в Великобритании?

— Такое тоже возможно. Несомненно то, что это можно легко доказать, сличив подписи на чеках. Хотя, поскольку деньги теперь принадлежат ему, то, конечно….

— Но тогда они ему не принадлежали, — прервал адвоката Дэлзиел. — Значит, после этого ты начал задумываться, а не мошенник ли твой клиент. Ну, ну. Держись. Если он начал этим заниматься, почему бы ему и кредит не выплатить таким же образом?

— Это был текущий счет. Он сгодится для чека на две тысячи, скажем, но вовсе не достаточен, чтобы выкупить целую ферму.

— Стащил не ту чековую книжку, да? Когда дело касается денег, эти Свайны жалкие недотепы, а? Кстати, а что случилось с наличными, которые он взял в кредит? Я знаю, что его бизнес не процветал, но он не мог ухлопать такую уйму денег на свой грошовый бизнес.

— Каждый Свайн рано или поздно находит собственную «компанию Южных морей».[25] Наш Свайн нашел такой мыльный пузырь прямо у себя под носом. Помнишь, я рассказывал тебе, что, когда Делгадо решили выбить почву из-под ног «Атлас Тайлер», они запудрили мозги профсоюзам, пустив утку, будто собираются расширять дело в Великобритании через сеть дочерних фирм в Мильтон-Кейнс?

— Но ты говорил, что Свайн об этом ничего не знал, что он кипел от возмущения, когда они неожиданно вышвырнули всех с работы.

— И я говорил чистую правду. Только неправильно истолковал причину его возмущения.

Дэлзиел ухмыльнулся, смекнув что к чему:

— Хочешь сказать, что денежки уплыли туда?

— Да. Делгадо недостаточно доверяли ему, чтобы посвящать в свои планы, но он был достаточно приближен, чтобы через него пустить шепоток об их намерении открыть фирмы в Мильтон-Кейнс. Возможно, что их жестокость оказалась так велика, что они сделали его главным распространителем этой сплетни. Но случилось вот что: Свайн увидел неожиданную возможность быстро разбогатеть и стать независимым. Он занял сколько мог денег, заложил «Москоу-Фарм» до последнего гвоздя и начал скупать акции в Мильтон-Кейнс. Как только сплетни поползли по всей округе — а они подогревались еще и тем, что Свайн скупал акции, — цена на акции резко подскочила, но он продолжал их скупать.

— Погоди-ка, я ничего не смыслю в гражданском праве, но это же подсудное дело, правда? — Дэлзиел оживился при мысли о возможности инкриминировать Свайну какое-нибудь нарушение закона.

— Свайн именно так и думал, — мрачно подтвердил Теккерей. — Вот почему он так тщательно заметал следы. Но успокойся, Эндрю, это подсудно только в том случае, если ты получаешь прибыль. Делгадо не собирались прибирать к рукам местные компании, поэтому до незаконной перекупки дело не дошло. Нельзя же засудить человека только за то, что он неудачно вложил свои деньги и понес серьезные убытки.