Прах и безмолвие

Паско понял, что Кумбсу больше по душе строгость закона, нежели щедрость совета директоров, и задумался, какие намеки о связи Уотерсона с его женой дошли до ушей этого человека. Несомненно, последняя выходка Уотерсона переполнила чашу терпения директора по кадрам. Но Паско не испытывал симпатии к человеку, который, строго отчитав за служебный роман девушку, лишь дружески пожурил мужчину.

Паско поднялся со словами:

— Не могли бы вы дать мне адрес мисс Кинг? В Монксли и на верфи Балмера. И я также хотел бы побеседовать с директором из «Честер Белкорт», который рекомендовал ее вам.

Ему на самом деле не были нужны эти адреса. Он попросил их, просто чтобы как-то выразить свою неприязнь, и было ясно, что Кумбс понял это. Паско решил, что в следующий раз, если таковой случится, ему предложат сесть на твердый стул около стола Кумбса.

На верфи Балмера его ждало двойное разочарование. Верфь больше напоминала плавучий квартал для бедняков через улицу Тысячи Наслаждений. К тому же на месте, где должна была стоять яхта «Блюбелл», никакой яхты не было. Пожилая женщина, которая нянчила капризного малыша на соседней яхте, подтвердила, что мисс Кинг действительно жила здесь еще три или четыре недели назад, но «Блюбелл» вдруг отплыла куда-то без всяких объяснений и предупреждений. В Уотерсоне, как его описал Паско, она узнала почти наверняка частого гостя мисс Кинг, но больше ничем эта женщина помочь не могла, кроме заключения опытного навигатора, что у яхты «Блюбелл» нет иной перспективы, кроме как стать подводной лодкой, и что любая, даже короткая, прогулка грозит ей именно этим.

Несолоно хлебавши, Паско ушел. Его путь назад в участок лежал через Стринг-Лейн. Он совсем забыл про Гарольда Парка, однако, подъезжая к магазину «Пища для ума», увидел грязный «пежо», рядом с которым стоял Гован. Бородатый шотландец разговаривал с водителем через окно. Паско не видел номера машины, но проверить стоило.

Когда Паско подъехал ближе, водитель «пежо» включил сигнал поворота и попытался влиться в поток автомобилей, ползущих по улице. Паско остановился рядом и стал открывать окно. Водитель «пежо» сделал то же самое. У него было круглое красное лицо сельского весельчака и балагура, в данный момент омраченное искренним негодованием.

— В чем дело, приятель? — спросил он недовольно.

— Вы мистер Парк?

— А вы кто?

По-видимому, это означало утвердительный ответ, и Паско, представившись, проговорил с приветливой улыбкой:

— Я заходил раньше. Не могли бы мы с вами побеседовать?

Сзади кто-то нетерпеливо засигналил. Паско проехал вперед несколько метров и нашел место, где сумел поставить машину, игнорируя запрещающий знак. Он вышел из машины и пошел назад, туда, где Парк уже стоял на тротуаре, разговаривая с Гованом, владельцем магазина. Выражение простодушной веселости вновь сияло на лице Парка, когда он, радостно приветствуя Паско, проговорил:

— Извините, мистер Паско. Я думал, это кто-то из этих недоделанных травоядных решил поставить здесь машину и заглянуть в магазинчик к мистеру Говану, чтобы купить мешок женьшеня. Кстати, я как раз собирался к вам. Мистер Гован сказал мне, что вы заходили, а поскольку я птица перелетная и поймать меня трудно, я решил, что лучше сам отмечусь.

У Парка был не местный говор и в то же время он произносил слова не как северяне. Паско показалось, что он уловил свойственную жителям западной части страны картавость, на которую наслоился акцент какой-то местности ближе к Лондону.

— Вы проявили себя примерным гражданином, — заметил он.

— У меня свой интерес, — рассмеялся Парк. — Не хотел получить инфаркт, когда вы начнете останавливать меня на шоссе. Давайте зайдем в дом, погода не самая приятная, — сердечно добавил он.

Паско последовал за Парком по узкому вонючему коридору вдоль магазина, ведущему к двери с облупленной краской. Открыв ее, Парк остановился, чтобы опорожнить ящик, забитый, по всей видимости, всяким почтовым хламом вроде рекламных проспектов. Потом они поднялись по скрипучей, без какого-либо коврового покрытия лестнице и вошли в дверь, точную копию предыдущей.

После всего этого запустения квартира оказалась приятной неожиданностью. Она состояла из большой гостиной, маленькой кухоньки и ванной и выглядела только что отремонтированной и весьма удобной.

— Как у вас мило, — заметил Паско.

— Вы находите? — с гордостью отозвался Парк. — Я специально оставил снаружи все в таком плачевном виде. Меня редко можно здесь застать, а так квартира становится менее привлекательной для преступной братии. Прав я, мистер Паско, или не прав?

— Очень мудро. Как я понял, вы путешественник, мистер Парк?

— Точно. Ветеринарные препараты. Очень специализированная продукция, поэтому нет смысла ограничиваться маленьким районом. Когда у меня есть какой-нибудь ходкий товар, я стараюсь расширить свой рынок сбыта, чтобы достаточно заработать и жить, как мне нравится. Можете прочертить линию на юг от Уоша и на север от Карлисла — вот моя зона. Может быть, выпьете чашечку чая?