Практика жизни

— Возможно, удастся этого избежать, если расследование, которое сейчас проводится, покажет причастность представителей аристократической академии к опаиванию наших участников. В таком случае победа просто автоматически достанется нам. Но если Зор удачно замел следы, тогда могут либо присудить ничью и разделить выигрыш, либо, если победят аристократы, выделить средства на развитие академии из личных пожертвований меценатов. Их необычайно заинтересовала наша команда, но все опять же зависит от их впечатлений.

— Мне ясно. Я пойду?

— У меня для тебя еще одна новость.

— Какая? — Сердце вновь испуганно застучало.

— Истор ночью пришел в себя.

— Правда? — Колени вдруг ослабли, и я опустилась на невысокий подоконник. — Как он?

— Скоро поправится, как раз к концу недели, как говорит Диана.

— Хорошо, — ответила я, опуская голову и пытаясь сдержать подступившие слезы.

— Это все, Летта. Если ты действительно приняла твердое решение, то оставайся в академии с условием, что не будешь подстраивать каверзы тем, кому не посчастливилось заслужить твое расположение, станешь следовать местным правилам, а еще сдашь экзамены за первое полугодие через две недели.

— Как много условий, может, забыли что-нибудь?

— Забыл попросить тебя затянуть шнуровку платья.

Я резко опустила глаза вниз и, зардевшись от смущения, быстро стянула ткань на груди.

— Теперь все, можешь возвращаться в общежитие.

Глава 7

САМОСТОЯТЕЛЬНЫЕ РЕШЕНИЯ

— Виолетта, слов нет! — Эля сидела на стуле, не сводя с меня округлившихся глаз, а Мелинда даже рот открыла от удивления.

— Не их дочь? — переспросила она.

— Да. — Я кивнула и, сохраняя внешнюю невозмутимость, пригубила из кружки чай.

— А-а-а… — Дальше девушка не нашлась что сказать, зато Эля пришла в себя и принялась выпытывать подробности разговора с Амиром. Больше всего ее интересовало, почему я не рассказала, что моим настоящим отцом был его друг.

— Зачем рассказывать?

— Как зачем? Тогда ваши отношения изменились бы, ведь он твоего отца уважал.

— Эля, он очень четко объяснил мне, что его отношение обусловлено моим воспитанием и характером, а никак не происхождением.

— Если Амир перешел на сторону виеров ради того, чтобы отдать долг погибшему другу, то уж о его дочери он бы позаботился.

— Мне не нужна его забота! Сама справлюсь.

— А что ты теперь будешь делать?

— Буду учиться и найду себе подходящую работу.

— Учиться? Работу? — Теперь Эля открыла рот. — Ну, насчет учебы оно понятно, но чтобы ты на кого-то работала и выполняла чьи-то указания… Сомневаюсь.

— Я подыщу подходящее место.

Обхватив горячую кружку ладонями, вновь поднесла ее ко рту. Ничего страшного, я справлюсь со всеми выпавшими мне испытаниями, зато отныне не буду зависеть ни от кого. Помолчав, перевела разговор на другое:

— Эля, как там Истор?

— Пока в лазарете. Хочешь сходить проведать его?

— Я должна… Хотя, честно говоря, мне не по себе, особенно после того видения в лабиринте.

— Оно на то и видение, что было ненастоящим.

— А ты когда поговоришь с преподавателем Эдваром? — подала вдруг голос притихшая Мелинда.

— Ну… можно и сейчас к нему пойти.

— Мели-и-и, — протянула вдруг староста, — ты ревнуешь нашу Ви к Эди?

— Ничего не ревную, — смутилась девушка и уставилась в окно, старательно избегая наших взглядов.

— Да ладно тебе, ну станет он ее попечителем, что с того?

— Мелинда, неужели твои чувства настолько серьезны? — Я внимательно посмотрела на раскрасневшуюся девушку. — Эди мне друг, именно поэтому я и решила попросить его, других причин нет. И он ко мне тоже относится по-дружески.

— А вдруг ты ему нравишься? — спросила Мелинда.

— Ерунда, он ко мне тепло относится из-за сестры.

— Жаль, — вдруг вставила свое слово староста.

— Чего тебе жаль?

— Жаль, что у Амира сестры нет. Спасла бы ее, и ваши отношения наладились бы.

— Да что ты так за наши отношения переживаешь?

— Потому что живешь тут с вами, как на вулкане. Никогда не знаешь, то ли ты его допечешь, то ли он тебя. Когда вы помиритесь?

— Мы не ссорились! У нас изначально такие отношения, и, как бы я ни старалась исправиться, он в упор не замечает! Только и твердит о том, что я избалованная, эгоистичная и взбалмошная.

— Ну, Летка-а-а, — заулыбалась Элинна.

— Что?

— Ничего. — Староста переводила хитрый взгляд с меня на Мелинду. — Мел, слышишь, не переживай ты по поводу своего Эди, он Ви и даром не нужен. У нас тут рыбка покрупнее наклевывается.

— Ты это о чем? — Я сурово взглянула на состроившую невинную гримаску Элю, а она только плечами пожала.

— О том, что вы с Эди друзья, а ты о чем подумала?

Я с возмущением отвернулась, со стуком поставила на стол кружку и поднялась.

— Пойду поговорю с Эдваром.

— Я с тобой, — подскочила Мелинда, и мы вместе вышли за дверь.

— Виолетта, ты Элю не слушай. Я не ревную, я просто… даже и не знаю, как это объяснить.

— Ты правда влюбилась в него?

— Я… — Мелинда глубоко вздохнула, словно набираясь храбрости, а потом быстро произнесла: — Это все из-за эфиальта.

— Эфиальта?