Правда о допетровской Руси

Представления бродячих артистов и похождения Петрушки были, может быть, и не особенно изящны, потрафляя менее взыскательным вкусам, нежели царский, но ведь этим отличаются и немецкий Ганс Вурст, вызывающий веселье неимоверной прожорливостью и фекальными отправлениями, и в представлениях, где главный герой – итальянский Пульчинелла, очень многое построено на анальном сексе и приключениях угодивших в монастырь красоток, которые хоть сейчас помещай в дамский роман или в триллер – издатели с руками оторвут.

Естественно, не стоит лицемерить, приписывая русской культуре XVII века не существующего в ней демократизма. Да, разумеется, при царском дворе происходило то, что оставалось чем-то чрезвычайным для всей страны (в том числе и для провинциального дворянства).

Но тут пора высказать второе возражение: а почему, собственно, царский двор не может быть местом, где рождаются новые формы культуры? Важно, чтобы родился такой вариант культуры, который устраивал бы всех, решал бы проблемы всего народа или, по крайней мере, какого-то слоя.

Так, в VII–XI веках именно королевский двор во Франции стал местом, где смешивалась культура римской аристократии и культура завоевателей-варваров. Именно при королевском дворе римлянин учился договариваться и клясться устно, доверяя на слово человеку своего круга. Складывалась норма: благородный не может обманывать! Там же франкский юноша осваивал правила хорошего тона и формулы вежливого обращения к людям разного возраста, пола и общественного положения, учился разговаривать со стариком иначе, чем с мужчиной средних лет, и с дамой иначе, чем с мужчиной.

И то, и другое умение вошло в культуру общественного слоя, который мы сегодня называем рыцарством.

Точно так же вполне определенно можно назвать двор Алексея Михайловича местом, где заимствуются нормы европейской культуры и где рождается то новое, чему судьба – постепенно расширяясь, уходить в толщу и дворянства, и всего остального народа.

Глава 2. Царь Алексей и его окружение

О царе Алексее Михайловиче можно сказать многое, и суждения о нем часто противоречивы: как все незаурядные люди, он носил в себе крайне различные качества.

Был он массивен и грузен, к старости – толст, физически силен. Судя по всему, что мы знаем об Алексее Михайловиче, он был душевно здоровым человеком. Об этом свидетельствуют не только хороший характер, добродушие, веселый нрав, даже некоторая склонность к озорству, не оставлявшая его и в преклонные годы. Об этом легко судить по его отношению к людям: царь легко привязывался к своим близким и был верен им, даже если они проявляли какие-то несовершенства и вообще не были так хороши, как ему показалось. Он был верным супругом, хорошим соратником и надежным другом.

Несомненно, известно много случаев, когда царь оказывался очень добр и исключительно терпим.