Правда о Григории Распутине

Джунковский позже объяснял, что им лично было отдано распоряжение учредить за Распутиным «двойное наблюдение, два агента открыто следили за ним, записывали всех приходящих к нему и официально числились как охраняющие его, другие два вели негласное наблюдение. Те и другие доносили ежедневно Департаменту полиции для доклада мне; Распутин именовался „Тёмным“».

Дело тотальной слежки за Распутиным, начатое Джунковским, довёл в 1915 году до полного совершенства С. П. Белецкий, который о том и поведал в своих показаниях ЧСК в 1917 году.

«Я учредил двойной контроль и проследку за Распутиным не только филерами Глобачева (Константин Иванович, генерал-майор, начальник Петроградского охранного отделения. — А. Б.)

, но и филерами Комиссарова ( Михаил Степанович, жандармский генерал-майор, которого Белецкий назначил заведовать охраной Распутина. — А. Б.), заагентурил всю домовую прислугу на Гороховой, 64, поставил сторожевой пост на улице, завел для выездов Распутина особый автомобиль с филерами-шоферами и особый быстроходный выезд с филером-кучером. Затем все лица, приближавшиеся к Распутину или близкие ему, были выяснены и на каждого из них составлена справка… Далее была установлена сводка посещаемости Распутина с указанием дней посещения и проследка за теми из случайной публики, которые так или иначе возбуждали сомнение, и самое тщательное наблюдение и опросы в швейцарской обращающихся к Распутину лиц, хотя это не нравилось и ему, и его близким».

Итак, хозяева полицейского сыска довели до грандиозных размеров не столько охрану, сколько полный контроль времяпрепровождения. Казалось бы, при таком усердии должна остаться подробная хроника последних двух лет жизни Григория Распутина, которая помогла бы внести ясность при воссоздании облика и общественной роли этого человека. Удивительное дело, но «продукта деятельности» лучших соглядатаев департамента полиции не существует, хотя они, по распоряжению Джунковского должны были каждый день «строчить» отчеты начальству.

Нет ежедневных донесений целой орды филеров: при Белецком этим важным «государственным делом» было занято несколько десятков наиболее способных полицейских агентов. Невольно возникает восклицание: на что же уходили лучшие силы тайной полиции Империи почти накануне крушения Монархии!

Естественно, напрашивается и недоуменный вопрос: почему сохранились лишь крохи от груды того материала, который должен был остаться от многомесячных усердных занятий полицейских чинов? Неужели революционный смерч всё уничтожил? Да, он на самом деле многое уничтожил. Что же касается данной информации, то «поводыри бури» надёжно бы хранили ее. Это же «бесспорные доказательства» «гниения» и «разложения». Кто же мог покуситься на столь «ценные свидетельства истории»!

Наблюдательный читатель может заметить, что во многих исторических работах приводятся ссылки на филерские дневники. А значит, они должны существовать. Вот здесь-то мы подходим к одной из самых громких мистификаций истории России XX века.

Подчеркнем еще раз: никаких первичных донесений филеров не существует. Имеется лишь груда листков с напечатанным на машинке текстом. Кто печатал, когда, кто читал, о том никаких свидетельств и даже пометок не осталось. Называется этот пиар-продукт незатейливо: «Выписки из данных наружного наблюдения за Григорием Распутиным». Они сохранились за отдельные дни 1914,1915 и 1916 годов. Наиболее растиражированы «Выписки» с 1 января 1915 по 10 февраля 1916 года. В 1924 году их опубликовал советский журнал «Красный архив», через год перепечатал эмигрантский «Архив русской революции», а затем множество раз переиздали.