Правда о Григории Распутине

Князь Шаховской В. Н. — бывший начальник управления внутренних водных путей и шоссейных дорог Министерства внутренних дел, с мая 1915 года — управляющий Министерством торговли и промышленности;

Штюрмер Б. В., бывший новгородский и ярославский губернатор, член Государственного совета, с 20 января по 10 ноября 1916 года председатель Совета министров и одновременно с 3 марта по 7 июля — министр внутренних дел, а с 7 июля по 10 ноября и министр иностранных дел.

Перечисленные лица имели богатую служебную биографию, высокие служебные чины и все, может быть, за исключением Раева, не могут быть названы «случайными» людьми.

Эти фигуры действительно поддерживал «отец Григорий», и большинство из них с ним лично общались. Однако Распутин лишь помогал и содействовал, но никогда не определял выбор. Император назначал их на пост непременно с учетом предыдущей деятельности и лишь тогда, когда получал о них благожелательные отзывы от компетентных должностных лиц.

Только одного из числа записных «распутинских ставленников», да и то с оговорками, можно считать таковым. Это Н. А. Ордовский-Танаевский, бывший управляющий Тобольской и Пермской казенными палатами (налоговой службой), ставший в ноябре 1915 года губернатором Тобольской губернии. Об этом назначении Распутин чуть не слезно просил Венценосцев.

Вкратце суть этой истории такова. После ряда скандальных столкновений летом 1915 года между «старцем» и местной администрацией, Распутин убедил Александру Фёдоровну, что на высшем посту в губернии должен находиться человек, преданный Царской Власти, который не будет друга Царской Семьи хаять и строить ему неудобства.

Григорием же была названа и кандидатура желаемого губернатора, которого он лично знал более десяти лет — Н. А. Ордовского-Танаевского, исполнявшего должность управляющего налоговой службой в Перми. Претендент давно симпатизировал Григорию, который не раз бывал у него дома в гостях, где его всегда принимали с радостью.

Императрица согласилась с выбором и 25 августа написала Царю: «Наш Друг желает, чтобы Ордовский был назначен губернатором. Он теперь председатель казенной палаты в Перми. Помнишь, он поднес тебе книгу, написанную им про Чердынь, где похоронен один из Романовых, которого почитают как святого?».

Николаю II надоели бесконечные жалобы и доносы тобольских властей на их друга, и Он решил уважить просьбу. В середине ноября 1915 года распутинский кандидат получил губернаторскую должность. Это самый яркий и наиболее очевидный случай непосредственного вмешательства Распутина в систему должностного производства.

С остальными десятью фигурами ситуация выглядела иначе. Карьера любого чиновника, вне зависимости от положения, непосредственно зависела от воли, настроения и симпатий Правителя. Тот, кто хотел сохранить своё положение или тем более подняться выше, обязан был добиваться расположения монарха и близких к нему людей. Один из самых распространенных путей к этому — изыскание возможности получить рекомендацию. Кто-то должен был «замолвить словечко», похвалить, отметить заслуги, устроить встречу.

Даже сановникам, занимавшим крупные государственные посты, не всегда было легко встретиться с Государем, а уж тем более удостоиться беседы с Ним. Нужен был «верный ход», и Распутин давал шанс. Симпатии и антипатии к нему определяющего значения не имели. Таковы были правила игры в мире чиновной бюрократии: малопривлекательные средства — тоже средства.

Характерный в этом смысле разговор со своим шурином А. Ф. Треповым описал генерал А. А. Мосолов. Дело происходило в ноябре 1916 года, сразу же после назначения А. Ф. Трепова премьером. Новый глава кабинета Распутина терпеть не мог, но после всестороннего обсуждения политической ситуации родственники пришли к заключению, что «с ним нужно считаться».

Вот это — «нужно считаться» — в большинстве случаев и определяло интерес к «грязному мужику» высокопоставленных лиц, в том числе и тех, которые никаких добрых чувств к нему не питали, стремясь лишь использовать влияние Распутина. Перед Распутиным заискивали, его расположения добивались, а в душе часто ненавидели и презирали.

Показательная в этом смысле была история отношений С. П. Белецкого и А. Н. Хвостова, с одной стороны, и друга Царской Семьи — с другой. В большой карьерной игре двух первых Распутину отводилось центральное место.

В 1915 году эти два сановника объединили свои усилия для достижения своих целей. А. Н. Хвостов мечтал получить пост премьера, а С. П. Белецкий грезил о должности министра внутренних дел. Им казалось, что «этого мужика» можно довольно просто одурачить, сделав его орудием своих устремлений.

Они разработали целую программу «штурма высот». Встречались и очаровывали А. А. Вырубову, которая их принимала, выказывала расположение. Это не осталось незамеченным Императрицей, сообщавшей 3 ноября 1915 года Супругу: «Хвостов и Белецкий обедают у А. Это, по-моему, напрасно, — похоже, что она хочет играть роль в политике. Она так горда и самоуверенна и недостаточно осторожна». Александра Фёдоровна оказалась права.