Правда о Григории Распутине

В обществе же ангел-хранитель Царской Семьи не вызывал никаких иных чувств, кроме зависти, ненависти и отвращения. В самой тиражной газете «Русское слово», например, можно было прочитать следующее: «Самая малейшая его просьба удовлетворялась. Если происходила почему-либо задержка, то Распутин по телефону, не стесняясь присутствием посторонних лиц, в резкой форме требовал от председателя Совета министров исполнения его просьбы».

В очередной раз уместно повторить: подобные картины — плод болезненного воображения. Но так как приступами «буйства фантазии» в тот период страдали не только сочинители газетных репортажей и аналитических статей, но и потребители, истинность описанного сомнений у многих не вызывала. Стали без обиняков утверждать, что «центр Империи теперь на Гороховой».

Квартира Распутина становилась широко известной не только в Петербурге, но и в России. Сюда уже нескончаемой чередой тянулись просители. Распутин щедрой рукой раздавал ходатаям и просителям записочки к различным должностным лицам. Эти клочки бумаги с распутинскими каракулями в силу удивительного положения писавшего порой срабатывали в чиновных канцеляриях.

Слухи об этом множились в геометрической прогрессии, и некоторые стали уверенно утверждать, что «это мужик всем министрам отдает приказы». Сочиненный «фильм ужаса» затуманивал и завораживал сознание. Это наглядно проявилось в случае с последним Царским министром внутренних дел А. Д. Протопоповым, которого чуть ли не все поголовно представители «общественности» уверенно называли «ставленником Распутина».

Родился Александр Дмитриевич в 1865 году в семье состоятельного дворянина, воспитывался в кадетском корпусе, а затем — в Николаевском кавалерийском училище и после его окончания в 1885 году был определен корнетом в лейб-гвардейский конногренадерский полк. Через несколько лет поступил в Академию Генерального штаба, где проучился только один год и по состоянию здоровья вышел в 1890 году в отставку в чине штабс-ротмистра.

В конце 90-х годов XIX века А. Д. Протопопов получил по завещанию дяди огромное состояние, включавшее почти семь тысяч десятин земли и суконную фабрику в Корсунском уезде Симбирской губернии. С тех пор Протопопов вёл жизнь богатого, по-европейски образованного человека. Он в совершенстве знал несколько европейских языков, был великолепным пианистом, учился у французского композитора Ж. Массне.

В 1907 году на выборах в III Думу ему удалось добиться успеха и удостоиться звания депутата, которое он сохранил и на выборах в IV Думу в 1912 году. Здесь он занял место на левом фланге октябристов и в 1915 году стал товарищем председателя Думы. В начале 1916 года его избирают губернским предводителем симбирского дворянства. Таков краткий послужной список того, кто сделался мишенью многочисленных нападок и разнузданной клеветы в последние месяцы Монархии.

До осени 1916 года имя А. Д. Протопопова пользовалось не только известностью, но и уважением в думских и околодумских кругах. Весной он возглавил представительную парламентскую делегацию, которая посетила Англию, Францию, Италию. В европейских столицах светские манеры и широкий кругозор главы русских парламентариев произвели хорошее впечатление, о чём Царю докладывали по дипломатическим каналам, а английский король Георг в письме своему кузену — Императору Николаю II выразил радость, что «в России есть такие выдающиеся люди». Председатель Думы М. В. Родзянко несколько раз рекомендовал Самодержцу назначить Протопопова министром торговли и промышленности.

Царь не питал симпатий к думским политикам. Он считал, что большинство из них — несерьезные и безответственные люди, мало разбирающиеся в истинных проблемах и нуждах страны. Однако отзывы о Протопопове со всех сторон были неплохие, и Государь Николай II решил с ним познакомиться. Встреча состоялась в Ставке 19 июля, а на следующий день Царь писал супруге: «Вчера Я видел человека, который Мне очень понравился — Протопопова, товарища председателя Государственной Думы. Он ездил за границу с другими членами Думы и рассказывал Мне много интересного. Он бывший офицер конногвардейского полка, и Максимович (Константин Клавдиевич, генерал от кавалерии. — А. Б.) его знает». Заканчивая аудиенцию, Монарх сказал своему собеседнику: «Мы еще с вами поговорим не раз».

В итоге 16 сентября 1916 года Император поручил Протопопову руководство самым влиятельным министерством — внутренних дел. Никакого касательства к этому назначению Распутин не имел.

Для самого Александра Дмитриевича предложение указанного министерского поста оказалось неожиданным. Он мечтал об административной карьере, много размышлял о необходимости проведения различных мероприятий по упорядочению государственного устройства, о чем постоянно рассказывал. Он строил прекраснодушные планы, но не имел ни характера, ни способностей осуществить намеченное. Будучи глубоко верующим, он в глубине души не одобрял никакого насилия, в то время как в своей новой роли обязан был идти на меры, связанные с применением силы.