Правда зеркала

Ему хотелось подвергнуть Кёнига адским мукам за то, что тот держал его во мраке невежества. Моргену хотелось раздавить его, как жука, на полу, и смотреть, как он будет извиваться, слушать скрип его ребер и хруст костей. Но тот Кёниг, который стоял перед ним в ожидании приказаний, был не тем, чьими страданиями Морген хотел насладиться. Тот Кёниг, ныне Крах, был в безопасности в своем зеркале. Если бы Морген разбил это зеркало, Отражение появилось бы в другом.

– Ну и что ты видишь? – спросил Морген.

Он готов был слушать ложь – и извлекать крупицы истины из кучи дерьмового вранья, которое Нахт, без сомнения, собирался выплеснуть ему на голову.

– Бедект притащил с собой из Послесмертия зеркальщицу. Сильную.

– Зачем? В чем воплощается ее безумие?

Нахт пожал плечами:

– Люди будут преследовать нашего старого друга, чтобы убить его.

«Они верят, что убив Бедекта, получат власть надо мной».

– А зачем ты рассказываешь это мне? – осведомился он, подозревая, что знает ответ.

«Нахт что, по каким-то своим мотивам хочет натравить на Бедекта и меня?»

Кёниг, широко раскрыв глаза, шагнул вперед:

– Вы не должны прислушиваться к…

Морген мысленным ударом заставил его распластаться на каменном полу. Даже если это был не тот Кёниг, которого он хотел видеть там, ощущения были чертовски приятные.

– Не перебивай.

Кёниг в ответ всхлипнул с пола. Что за жалкие звуки.

– Даже если ты не воспринимаешь эту угрозу всерьез, есть еще кое-что.

– Еще?

– Бедект собирается тебя как-то остановить.

Морген рассмеялся:

– Что за бред. Если бы он хотел остановить меня, он должен был сделать это там, в Послесмертии, где имеет некоторую власть надо мной.

– Зеркальщица показала ему кое-что, – Нахт ухмыльнулся, и Морген с трудом удержался от желания врезать по зеркалу кулаком. – Вот почему он покинул Послесмертие.

– Что же она ему показала?

И снова Отражение самодовольно ухмыльнулось.

– Ты не знаешь, – сказал Морген.

– Как я уже сказал, – продолжал Нахт, – я, может, и Вознесенный, но я все еще твое Отражение.

Морген понял. Нахт был Отражением – то есть был обязан Моргену своим существованием.

– Если Бедект найдет способ покончить со мной, ты тоже падешь.

– Я бы так не сказал, – прищурившись, ответило Отражение.

«Конечно, не сказал бы».

Морген одарил Нахта собственной версией дерзкой ухмылки Вихтиха.

– Думаешь, у меня собственных планов нет?

Он сунул руку в карман мантии, белизну которой не портило ни единое пятнышко, и прикоснулся к теплому дереву. Ведьма из северного племени, жившая в Фаулих Форест, вырезала ему игрушечных солдатиков – фигурки трех его друзей. Поглаживая каждую по очереди, он узнавал, где точно находится человек, которого изображает фигурка. А если бы Морген принялся внимательно рассматривать солдатика, то увидел бы каждого в мельчайших подробностях, почувствовал бы их настроение и физическое состояние. Статуэтки менялись вместе с теми, кого они изображали. Вихтих и Штелен оба находились в Послесмертии, направлялись к Зельбстхасу, хотя и порознь.

«Бедект оставил их. Интересно».

Почему бы он мог это сделать? Почему бросил своих друзей?

«Они грязные и безумные».

Достаточная причина, предположил он. Проведя рукой по последнему изгибу фигурки, Морген понял, что Нахт сказал правду. Бедект жив и где-то в Зельбстхасе.

– Бедект находится в Зельбстхасе, – произнес Морген.

– Как ты можешь быть уверен? – спросил Нахт.

«Ага, всего ты видеть не можешь!»

– Теперь я его убью.

В глазах Нахта промелькнуло нечто… словно Морген почти поймал его на чем-то. Неужели его Отражение уже разыграло свою игру против Бедекта – и потерпело неудачу? Тогда это все имело бы смысл. Если бы Нахт уже не упустил свой шанс убить старика, зачем бы он стал рассказывать обо всем Моргену?

– Он использует свою зеркальщицу, чтобы видеть будущее, – сказал Нахт. – Он все время будет на шаг впереди тебя.

– Я – бог, – ответил Морген.

– Который не может видеть будущее.

– Но ты можешь.

– Правда. Но…

– Но ты не поможешь мне.

– Я скажу тебе, что делать, когда ты начнешь его разыскивать. Но не сейчас.

«Не сейчас?»

– И почему же не сейчас?

– Твоя армия еще не готова к походу, а ты не захочешь отправляться на юг, пока тебя не будет питать объединенная вера всего твоего войска.

Нахт пожал плечами в этой своей манере «да вообще-то мне насрать».

– Или, может быть, у тебя есть план получше. Я не вижу причин.

Морген понял. Причины имели значение. Каким бы могущественным он ни стал, причины, которые толкали людей вести себя так, как они себя вели, он никогда не мог понять, и даже Вознесение не смогло избавить его от этого досадного недостатка. Приятно было узнать, что его слабые черты достались его Отражению вместе с сильными.