Правдивая история завоевания Новой Испании

Жил он гранд-сеньором: его домом заведывал майордом, его столом и кухней — два метрдотеля; всегда было много пажей; кушал на серебре и золоте. Обедал он в полдень, довольно плотно, запивал еду большим кубком вина, размешенного водой; ежедневно был и ужин; но никогда он не стремился к деликатесам и редким вещам, разве что при торжественных банкетах из уважения к гостям.

К своим капитанам и солдатам, особенно к тем из нас, которые с ним вместе прибыли с Кубы, Кортес всегда относился сердечно и приветливо. Он знал латинский и, говорят, был бакалавром права; с учеными людьми он всегда говорил на этом языке. Он был также немного поэтом и охотно и легко писал прозой и стихами. Говорил он сдержанно, но с большой убедительностью. Излюбленной своей защитницей считал он Нашу Сеньору Деву Санта Марию, но премного почитал также святых: Педро, Яго и Хуана; и щедро раздавал милостыню. Клялся он просто: «Порукой совесть моя!» А коль разгневается, скажет: «Ах, чтоб вас чума!'' В гневе на шее и на лбу у него раздувались жилы; иногда он сбрасывал с себя плащ, но никогда не изощрялся в брани, да и вообще был терпелив с людьми; часто мы, разгорячившись, ляпнем что-нибудь неладное, обидное, а он лишь скажет: «Замолчите» и: «Отправляйтесь и пораздумайте! Как бы мне не пришлось Вас наказать!»

Воля его была непреклонна, особенно насчет военных дел. Повеления его должны были исполняться во что бы то ни стало, какой угодно ценой. Порицать его за это легко, но пусть не забывают, что он сам никогда и ни в чем не уклонялся, всюду был первым. Впрочем, весь мой рассказ дает достаточно свидетельств[477]

… Конечно, без нас, своих сотоварищей, не свершить ему всех подвигов, но он был нашим сердцем и головой, он нас направлял и объединял.

Игру в карты и кости он очень любил, при проигрыше не сердился, при выигрыше не кичился. Всякое дело исполнял охотно и до точности; ночные обходы делал сам, проверяя лично, как спят солдаты — в полном ли снаряжении, не раздеваясь, как было приказано, или раздевшись, в преступной беспечности. Во время похода в Гондурас он и сам ложился на часок после еды; раньше этого никогда не было, но годы и остальное сделали свое; расстилали коврик, и он на него валился, будь дождь или палящая жара — безразлично. С этого же времени он стал немного грузен, да и бороду стал подкрашивать. А еще позже его, всегда столь щедрого, тронула какая-то непонятная скупость, и в 1540 году один из его слуг подал даже в суд за невыплату жалованья. Впрочем, не нужно забывать, что все его последние предприятия не удавались — ни Гондурас, ни Калифорния, ни все остальное. И все же он был великолепным человеком. Наш Сеньор Иисус Христос поможет ему, и Бог простит дону Эрнану Кортесу его грехи. Это гораздо важнее всего, всех наших завоеваний и побед!..[478]

Ежели же читатель спросит: «Что же сделали вы, все эти конкистадоры, в Новом Свете?» Я отвечу так. Прежде всего, мы ввели здесь христианство, освободив страну от прежних ужасов: достаточно указать, что в одном лишь Мешико ежегодно приносилось в жертву не менее 2 500 людей! Вот что мы изменили! Переделали мы, в связи с этим, и нравы, и всю жизнь. Множество городов и селений построено заново; введено скотоводство и плодоводство на европейский манер; туземцы научились многим новым ремеслам, и новая работа закипела в новых мастерских. Возникло немало художественных зданий, а ребята обучаются даже в правильных школах; что же касается самого Мешико, то там учреждена Универсальная коллегия, где изучают грамматику, богословие, риторику, логику, философию, и где раздаются ученые степени лиценциата и доктора. Книг там множество, и на всех языках. Всюду устроены добрые суды и поддерживается полная безопасность; индейцы привыкли уже выбирать себе свое самоуправление, и все мелкие дела решаются по их праву и обычаю. Касики по-прежнему богаты, окружают себя множеством пажей и слуг, имеют знатную конюшню, зачастую владеют конскими заводами и стадами мулов, пуская их с большой выгодой под торговые караваны. Индейцы ловки, удачливы, сметливы, легко все перенимают. Словом, и страна, и люди улучшаются[479].

Но что стало с теми, которые совершили все эти великие деяния? От 550 товарищей, направившихся вместе с Кортесом с острова Куба, ныне, в 1568 году, в Новой Испании осталось не более пяти! Все остальные погибли: на полях сражений, на жертвенных алтарях, на одре болезни. Где памятник их славы? Золотыми буквами должны быть высечены их имена, ибо они приняли смерть за великое дело. Но нет! Мы пятеро согбены годами, ранами, болезнями, и влачим мы остаток своей жизни в скромных, почти убогих условиях. Несметное богатство доставили мы Испании, но сами остались бедны. Нас не представляли королю, нас не украшали титулами, не отягощали замками и землями. Нас, подлинных конкистадоров, людей «первого призыва», даже забыли: писатель Гомара много и красиво говорит о Кортесе, о нас же не упоминает.