Правила одиночества

– Чаю? Нет, то есть да, – сказал Виталик и обнял ее.

– Какой чай? – зашептал он. – Неужели ты думаешь, что я при тебе могу пить чай?

– Я порчу тебе аппетит? – спросила девушка.

– Да, вернее, я забываю о еде, когда держу тебя в объятиях.

– А ты отпусти меня, – лукаво произнесла Джульетта.

– Лучше я останусь без чая, – самоотверженно сказал Виталик, сжимая девушку.

– Отпусти, мне уже дышать нечем, откуда у тебя столько силы? Вроде такой заморыш!

– Кто заморыш?

– Я хотела сказать – худой, то есть очень стройный.

– Пощупай мои бицепсы, – отпуская девушку, подставляя согнутую руку, сказал парень.

– Ого! – воскликнула девушка. – Как камень! А это точно рука? А то я в темноте не вижу.

– Что я могу еще подставить?

– Ногу или голову, – насмешливо сказала Джульетта.

– Нога у меня еще тверже, – ничуть не обидевшись, гордо сказал Виталик.

– Может быть, пройдем в комнату, или так и будем торчать в прихожей? – спросила Джульетта.

– Пойдем.

– Так отпусти меня.

Виталик разжал руки и пошел за девушкой в темноту комнаты.

– Ты точно ничего не хочешь?

– Хочу, тебя.

– А по губам?

– Лучше в губы.

– Я имею в виду чай – или покушать.

– Нет.

– Тогда садись сюда, на стул, а я лягу.

Джульетта легла на диван, где пыталась уснуть до этого, и потянула на себя плед.

– Ты всегда здесь спишь? – спросил Виталик.

– Нет, я смотрела телевизор перед сном – лень было перебираться в свою комнату.

Она лежала на боку, положив голову на подушку, и смотрела на юношу.

– Может, телевизор включим?

– Зачем, на рамку смотреть? Сейчас нет передач.

– А можно свет включить? Я не вижу твое лицо.

– Включи торшер.

– Хорошо, – сказал Виталик, не двигаясь с места.

– Ну, что же ты, включай.

– Я передумал – в темноте лучше.

– Даже и не думай, – помолчав, произнесла девушка.

– Я разве что-то сказал?

– Я и так знаю, что у тебя на уме.

– Ты ошибаешься – у меня в мыслях этого нет.

– Вот как, это что же, я тебе не нравлюсь?

– Пойми вас женщин после этого! Конечно, нравишься, но я ничего не сделаю против твоего желания.

– Ну, тогда сиди спокойно, а я посплю немного, не возражаешь? И между прочим, я девушка, а не женщина.

– Извини. Я об этом всю жизнь мечтал: сидеть рядом со спящей любимой девушкой.

– Очень хорошо, – сказала Джульетта и закрыла глаза.

Виталик глубоко вздохнул и огляделся. Сумрак комнаты был разбавлен светом ночных фонарей, проникавших с улицы. Комната была вся заставлена мебелью: диван с двумя креслами, «стенка», стол со стульями в центре комнаты, телевизор – и от этого казалась еще меньше, чем была на самом деле. Над дверью висели часы. Виталик некоторое время наблюдал за ходом минутной стрелки, затем вздохнул и перевел взгляд на спящую красавицу.

– Отчего ты так тяжело вздыхаешь? – спросила спящая красавица.

– От любви, – подумав, ответил Виталик.

– Долго думал – наверно, еще есть варианты.

– Да нет, просто хочу рядом с тобой сесть.

– Тебя не устраивает твое место?

– Устраивает, но хочется ближе.

– Между прочим, многие парни были бы счастливы оказаться сейчас на твоем месте, а ты недоволен.

– Я доволен, просто мне хочется побольше счастья. Можно я сяду рядом с тобой?

– Нет!

– Спасибо.

– Виталик поднялся и сел на краешек дивана.

– Я сказала – нет.

– Мне послышалось сомнение в твоем голосе. Такое бывает: человек говорит «нет», когда ответ на самом деле – «да». Ведь разница между двумя «да», может быть больше, чем между «да» и «нет».

– Какой ты психолог, однако, но тут ты ошибся: мое «нет» означает – нет.

Виталик соскользнул с дивана и оказался на полу так, что лицо его оказалось вровень с лицом девушки.

– Теперь тебе не в чем меня упрекнуть.

Джульетта улыбнулась и не ответила. Виталик приблизился к ее губам.

– Я чувствую твое дыхание, – едва касаясь губ, сказал он.

– У тебя ничего не выйдет, – еле слышно произнесла девушка и нарочито сжала губы.

– Ты такая красивая, что я не могу удержаться от желания поцеловать тебя, – продолжал юноша.

Джульетта, сжимая губы, хранила молчание.

– Знаешь, о чем я сейчас думаю? – спросил Виталик. Некоторое время девушка молчала, но затем любопытство взяло верх, и она поинтересовалась:

– О чем?

Юноша, преодолевая сопротивление, тут же впился в приоткрытые губы. Поцелуй длился так долго, что Джульетта едва не задохнулась: оттолкнув юношу, прерывистым голосом возмущенно сказала:

– Какой ты хитрец…

Новый поцелуй прервал ее слова, но на этот раз она ответила ему. Когда он оторвался от губ, девушка жалобно сказала:

– Ты обещал вести себя прилично.

– Разве я виду себя неприлично? – тяжело дыша, спросил Виталик.

– И где ты научился целоваться так, у тебя уже была девушка?

– Нет, я в первый раз.

– Врешь. Вот я не умею целоваться, потому что это у меня впервые.

– Честное слово! Наверное, это у меня инстинкт. К тому же, я бы не сказал, что ты не умеешь.

Джульетта слабо ударила его по губам.

– Прости, но я ничего обидного не сказал.

– Я невинна, – заявила Джульетта, – как ангел.

– Я не спорю.

– Но из твоих слов выходит, что я уже целовалась.

– Вовсе не обязательно – это от Бога.

– Во-первых, Бога нет, а во-вторых – не кощунствуй.

– Класс, – восхищенно сказал Виталик, – вот это я понимаю женская логика!