Правильный вопрос

Теоретически это был шанс договориться о новой системе правил снизу. Практически же в отсутствии навыков договариваться на горизонтальном уровне, в отсутствии системы саморегулируемых организаций, эта попытка была обречена на провал. Игра без правил обернулась перекладыванием на население издержек от отсутствия регулирования. Все закончилось ожиданием того, что придет государство и наведет порядок. Не став работать над своей собственной версией правил игры, теперь управляемые могут только принимать ту версию порядка (правил игры), которую считает нужным дать им государство.

Возвращение государства (после его отсутствия в 1990-х) произошло в России весьма специфическим образом. Возник регулятор, зарабатывающий профит на компромиссах с участниками рынка, действующий в интересах наиболее сильных из них и сам работающий на складывание и сохранение монополий и олигополий. Поэтому новая система правил оказалась еще более дырявой, чем старая: в ней, как пишет Еременко, «возможно все – от легкого лукавства до беспардонной лжи». Автор «Правильного вопроса» прошел российскую систему регулирования на собственном опыте, сертифицируя немецкую продукцию для канализационных систем. Это оказалось чрезвычайно сложной задачей.

Если нормативы общезначимы, соответствие товара этим нормативам можно проверить. Принципы доказательной медицины работают не только в медицине: доказательное регулирование предполагает, что решение задачи (например, надежность сооружений городской канализации) можно смоделировать и проверить при помощи тестов. И что решение конечной задачи (безопасность зданий и сооружений) распадается на множество подзадач, включая технические требования к материалам, из которых сооружения построены.

У нас этот подход не сработал. Российская система регулирования отказывается связывать свойства стройматериалов и надежность построенного. Нормативы оторвались от технической задачи, которую они решают, и свелись к оформлению и выполнению бюрократических ритуалов. Указывая на это чиновникам Минстроя, Минпромторга и Росстандарта, Еременко играл роль мальчика из сказки Андерсена, взявшего на себя смелость сказать, что король не вполне одет.

Сложившаяся у нас в результате система имеет имитационный характер. Продукт годен, если он воспроизводит записанные в документах нормы. Решает ли он при этом задачу, ради которой создавался, – вопрос десятый, не интересующий проверяющих. Не задавая лишних вопросов, мы помогаем этой ложной, имитационной системе функционировать, перекладывая на потребителей издержки от нерациональной организации процессов.

Наши правила перегружены противоречиями, они постоянно меняются, редко выполнимы на практике и создают идеальный питательный бульон для коррупции. Они функционируют как ритуал: создаются документы («канонические тексты»), раздаются указания, пишутся распоряжения, даются ссылки с одного документа на другой. Главное, что канон зафиксирован на бумаге. Эта схема родом из Средневековья, до того, как в науке и экономике победила классическая рациональность. В результате на потребителей и производителей перекладывается множество издержек: первые должны проверять качество товара на своей шкуре, а вторые тратят средства на соответствие бумажным требованиям. Все это отравляет российский деловой климат.

Построенная к 2020-м годам система сочетает худшие черты рыночной и плановой экономики: здесь нет четких правил, в ней беспрерывно приходится разбираться по понятиям, а государство может вмешиваться в любую транзакцию. Если бессмысленная бумага (сертификат, удостоверяющий, что продукция соответствует всем нормативам) заменяет соответствие производственного процесса требованиям, необходимым для производства качественного продукта, то ненужным становится и качественный труд, и необходимые для него образование и квалификация, навыки и опыт.

Но на умении соответствовать бюрократическим процедурам далеко не уедешь. Навык заполнения бессмысленных бумажек за пределами РФ много денег не принесет. Это не самое дефицитное в мире искусство. Но внутри системы очень прибыльное. В ней сама попытка вести дело честно кажется чем-то из ряда вон выходящим, если нарушает привычные нормативы, о которых бизнес договорился с регулятором.

В такой системе выигрывают не специалисты, а имитаторы. Ведь они руководствуются не логикой, а пожеланиями начальства. А проигрывают те, кто хуже умеет приспосабливаться. Все большее количество экономических решений принимается не экономическими агентами, а государством, выбирающим «чемпионов», которые конкурируют не за внимание потребителей, а за благосклонность государства, финансирующего «прорывные» проекты и открывающего доступ на рынок.