Уничтожающий анализ сложившейся в России к 2020-м годам экономической системы не мешает Еременко очень трезво относиться к ее критикам. Демократия не гарантирует экономического роста. Она не гарантирует даже воспроизводства самой себя. Дмитрий готов рассматривать дизайн политического устройства не сам по себе, не как цель ради цели, а лишь как средство: если социальная система позволяет генерировать правильные решения, то она хороша. Если коллективное обсуждение не помогает найти эти решения, какой от них прок?
Еременко предлагает сообща изменить правила игры. Но как договориться о правилах, которые воспринимались бы не как условности, а как объективно необходимая норма, улучшающая социальные взаимодействия? Не стоит рассчитывать, что люди будут действовать исходя из альтруистических мотивов. Нужно найти общественное устройство, позволяющее лучше организовать цепочки транзакций, ведь выигрывают в мировой экономике те, чьи социальные формы основаны на обратной связи и лучше соединяют задачу минимизировать издержки и обеспечить необходимое качество.
Ключевая задача – научиться договариваться друг с другом без апелляции к государству там, где это возможно. Такое регулирование будет намного дешевле и умнее государственного. На долю государства остается то, к чему оно приспособлено лучше всего: обеспечивать безопасность – от физической до гарантированного уровня образования, здравоохранения и соцобеспечения.
Книга Дмитрия Еременко сродни экономическим сочинениям, публиковавшимся в толстых журналах во время перестройки. Это оправданно: российская экономическая система понемногу приближается к тому же склеротическому состоянию, в котором была советская система в середине 1980-х. К сожалению, те сочинения не были толком прочитаны и осмыслены, иначе бы реформа 1990-х делалась совсем иначе. Но мы уже готовы повторить прежнюю ошибку: рассчитываем, что от замены политического дизайна, смены лидеров и перераспределения доходов от коррумпированных олигархов к рядовым потребителям все исправится. Этого не произойдет, предупреждает Еременко: нужно увеличить суммарный производимый продукт, а не зацикливаться на его перераспределении.
«Правильный вопрос» избавляет от множества стереотипов, а идеи, изложенные Дмитрием, просты и самоочевидны: поняв их, уже нельзя забыть обратно. Книга ставит беспощадные и жесткие вопросы одновременно и к государству, сделавшему нашу социальную систему невыносимой, и к отдельным людям, своим равнодушием и нежеланием брать на себя обязательства вырастившим именно такое государство.
Альтернатива, предлагаемая автором «Правильного вопроса», очень проста. Либо мы научаемся совместно договариваться о простых и понятных принципах общежития. Либо продолжаем проигрывать собственным страхам, неуверенности и сомнениям – тому, что заставляет без конца апеллировать к государству как к верховному арбитру. Последний способ построения социальных систем слишком дорог и неэффективен. Только от нас зависит, продолжать ли прятаться за условностями («так решили наверху», «так надо») или перестать врать другим и себе и встать на трудный путь переговоров с другими людьми о рациональных нормах взаимодействия.
От автора
Я родился в Советском Союзе в середине 60-х. С детства нам говорили, что мы – часть самой лучшей в мире Системы. Она дает нам знать, что такое «хорошо» и что такое «плохо», и если мы будем делать всё так, как нам говорят, то с нашей Системой нам будет лучше, чем с любой другой. Думаю, что моему сверстнику где-то на враждебном Западе в это время внушали что-то очень похожее.
Ты веришь и стараешься, как можешь. Когда набираешься знаний и собственного опыта, принимать эти объяснения становится всё труднее. Особенно если работаешь на таких компьютерах, как М-220 или БЭСМ-6, которым больше 20 лет. Уверенность в том, что мы всех везде опережаем, рушится, когда видишь первую IBM РС. Эта игрушка уступает в одном – на ее обслуживание никто не отпустит того количества спирта, которое поглощают отечественные монстры. Немалая часть алкоголя достается тем, кто за ними ухаживает, и эта важная деталь помогает заглушить любые сомнения… Пока не протрезвеешь.