Правление волков

– Вопрос в том, что станем делать мы?

– А что мы можем сделать? – спросил Адрик, и в кои-то веки его мрачный тон полностью подходил к ситуации. – Даже с учетом поддержки от шуханцев и земенцев, достаточно ли у нас флайеров и ракет, чтобы снова столкнуться с фьерданцами на поле боя?

Надя с Леони обменялись взглядами, и Леони закусила губу.

– Если бы мы нашли, где взять титаний, то могли бы немедленно начать производство.

Толя сделал глубокий вдох.

– Я знаю, что всех нас терзают ярость и горе. То, что сделали фьерданцы, непростительно, но…

– Но? – повторила Зоя.

Он встретился с ней взглядами.

– Наш следующий шаг определит не только то, какой будет эта война, но и то, какими будут все последующие. Запустить ракету, не подвергая опасности жизни солдат и пилотов? У войны должна быть цена. В какой момент мы превратимся в таких же монстров, как фьерданцы?

– Возможно, это именно то, что нам нужно, – заявила Зоя. – В этом мире процветают злодеи. В мире, где такие люди, как Давид, погибают под завалами в день собственной свадьбы, такие монстры, как Дарклинг и Апрат, почему-то продолжают жить.

– Значит ли это, что и нам нужно стать злодеями? – спросил Толя, и Зое послышалась мольба в его голосе.

– Тебе никогда не приходилось чувствовать себя самым слабым, Толя. Милосердие ничего не стоит, если мы не можем защитить себя.

– Но чем все это закончится?

На это у Зои не было ответа. Николай много раз повторял: если река вырвалась на свободу, вспять ее не повернуть.

Женя нежно коснулась руки Толи.

– Давид ненавидел войну. Он был изобретателем, творцом. Он мечтал о том времени, когда сможет создавать чудеса, а не оружие. – Она потянулась к Зое, и та неохотно дала ей руку, чувствуя непрошеную боль в горле. – Но он понимал, что нам не под силу установить мир в одиночку. Фьерданцы показали нам, кто они такие. И лишь от нас зависит, кем мы захотим стать.

– И кем же? – спросила Зоя, потому что на самом деле не знала. Все, что у нее когда-либо было, – это гнев.

– Мы построим ракеты, – сказала Женя. – Заставим их понять, на что способны. А потом дадим им выбор.

Зоя задумалась, кому придется делать этот выбор. Родителям, не желающим посылать своих детей на смерть? Ярлу Бруму и его злобным дрюскелям? Королевскому роду, желающему любой ценой удержать трон?

– Речь всегда шла лишь о том, чтобы остановить войну, – сказал Николай. – Если фьерданцы решат, что мы не сможем сдержать их напор, нас просто сметут с лица земли.

Надя поерзала в своем кресле.

– Но без титания…

– У нас будет титаний, – заявил Николай.

Зоя не смогла скрыть удивления.

– Земенцы согласились продать свой?

– Нет, – ответил он. – У них нет такого количества на продажу, по крайней мере, обработанного. Зато у керчийцев есть.

Адрик фыркнул.

– Эти ни за что не продадут нам его по той цене, которая нам по карману.

– Поэтому я и не собираюсь просить. Так случилось, что я знаком со специалистом по другому виду переговоров.

Толя нахмурился.

– Переговоров?

– Он хочет сказать, что собирается украсть его, – пояснила Зоя.

Чашка Жени звякнула о блюдце.

– Если керчийцы узнают, что мы замешаны в чем-то подобном, это станет дипломатической катастрофой.

Николай коротко, ободряюще сжал плечо Жени и поднялся. Сейчас он походил не на короля, правящего огромной страной, а на корсара, приготовившегося открыть огонь по вражескому судну.

– Может, и так, – согласился он. – Но Кеттердам – именно то место, где можно рискнуть.

21. Монах

Он не знал, куда идти. Он не задумывался ни о чем, кроме того, как снова стать целым и вернуть себя. У него даже не было абсолютной уверенности, что его план сработает. Но он все же сохранил шип из тернового леса, а эти сироты подарили ему прекрасный шанс его опробовать.

Алина.

«Она жива». Голос Юрия, словно зуд комара, от которого ему никак не удавалось избавиться, эхом раздавался в голове. «Санкта-Алина, Дочь Двух Столбов, Алина-из-Каньона. Она живет».

Да, Алина Старкова здорова, счастлива и живет со своим следопытом. Если это можно назвать жизнью. Благоговейный лепет Юрия все не стихал.

Ее вопросы зацепили его, у нее всегда был дар проникать ему под кожу. «Почему ты должен стать спасителем?» Ответ на ее вопрос был очевиден, и, как и прежде, он звучал так: кто еще сможет защитить гришей и Равку? Безответственный мальчишка, любящий играть в пиратов? Мстительная девчонка, настолько боящаяся своих чувств, что не может овладеть великой силой, подаренной ей? Они были опасны. Опасны для него, для его страны, даже для самих себя. Дети.