Право на эшафот

– Пятнадцать. Но таких случаев за всю историю было очень мало. Большинство магов имеют уровень три-пять кругов, этак процентов девяносто. За десятку выходят единицы Сиятельных. Я очень сильный маг, – с гордостью сказала она.

– Была, – поправила, размышляя, могу ли я не изучать демаскирующее меня заклинание.

– И была, и есть. Если бы мы не были магами близкого уровня, обмен не случился бы. Просто тебя никто не учил, – снисходительно пояснила она. – Учили бы – для тебя та травма не оказалась бы непреодолимой.

– Ничего. Сейчас научат.

– Повторяю: удирай отсюда, пока никто не понял, – уже с раздражением сказала Катя. – Не хочешь в Мурицию – уезжай в Варенцию.

– Это куда твоя тетя планировала меня выдать замуж? То есть еще тебя?

– Ой, там все мутно. – Она поморщилась, сообразив, что использовала словечко не из герцогского лексикона. Понабралась у нас, однако. – Но лучше туда, чем здесь.

– Теофрения взяла курс на заселение земель собственными Сиятельными, – сообщила ей. – Так что не все так страшно, как тебе кажется. А замаскировать результат заклинания я могу?

– Можешь, – подтвердила. – Не сжимай руку до конца. Потренируйся где-нибудь, где тебя никто не видит.

– Я заклинания не знаю.

– Тоже мне проблема. – Она насмешливо фыркнула и уселась поудобнее прямо в воздухе, случайно пнув разглагольствующего Альвареса. Тот почувствовал что-то неладное и обернулся, но ничего не обнаружил. – Не люблю теофренийцев.

– У меня такое чувство, сеньорита Кинтеро, что вы видите что-то недоступное нам, простым смертным, – неожиданно вмешался в нашу милую беседу Альварес. – Вы так пристально смотрите куда-то рядом со мной…

Он подозрительно хмурился и зыркал глазами по сторонам, словно ища привидение. Но Катя привидением не была. Чем она была? Отпечатком души? Ее проекцией? Я затруднялась определить, потому что мои познания в магии были неприлично скудны.

– Меня учили, что на мужчину нельзя смотреть пристально, – нашлась я, – пытаюсь соблюсти приличия.

Непохоже, чтобы Альварес мне поверил. Наверняка припомнил, что раньше я не избегала чужого взгляда. Он опять внимательнейшим образом изучил помещение, даже пару заклинаний использовал, но ничего подозрительного не обнаружил.

– Вам придется пересмотреть свое отношение к приличиям, сеньорита Кинтеро, потому что преподавателей-мужчин у нас много и не всем понравится, когда студентка смотрит сквозь них.

– Не люблю теофренийцев, – повторила Катя и уже прицельно пнула Альвареса в плечо. – Напыщенные идиоты, наивно полагающие, что они что-то понимают в магии. Да у него чувствительность как у жука-скарабея.

Спросить, почему как у скарабея, я не успела, потому что ее внезапно потащило на выход из этой реальности. Зато успела крикнуть:

– Заклинание!

Проорала ответ она уже издалека и не слишком внятно, но мне хватило, чтобы «вспомнить».

– Сеньорита Кинтеро, я рад, что моя речь вызывает у вас такой энтузиазм, но прыгать на стуле – лишнее, – раздраженно заметил Альварес. – Итак, все, что хотел сказать, я сказал. У вас остались вопросы?

Вопросов ни у кого не оказалось, и Альварес разрешил нам разойтись, правда, посмотрел на меня так, что я сразу вспомнила Мюллера с его приснопамятным: «Штирлиц! А вас я попрошу остаться». Интуиция меня не подвела.

– Сеньорита Кинтеро, задержитесь, пожалуйста. У меня к вам разговор.

Ракель остановилась, не собираясь меня бросать на растерзание злому куратору.

– Сеньорита Наранхо, вы можете идти. После разговора я провожу сеньориту Кинтеро до общежития, не беспокойтесь. Всего хорошего.

Он довел Ракель, бросавшую на меня отчаянные взгляды, до двери и тщательно прикрыл створку, отрезая мне путь к отступлению. Хорошо, что ключом не воспользовался, а то девушка, вынесшая массивную дверь, запертую на замок, сразу будет заподозрена в использовании заклинаний. А в том, что в случае чего вынесу, я не сомневалась.

– Садитесь, Катарина. – Альварес указал на стул за столом в первом ряду, дождался, пока я сяду, и пристроился на соседнее сиденье, раздражающе близко ко мне. – Вам нужно бороться с рассеянностью. Это очень плохое качество для мага.

Он удрученно покачал головой, словно извелся в переживаниях за меня.

– Как мило с вашей стороны, что вы за меня беспокоитесь, сеньор Альварес. – Я сладко улыбнулась, аж у самой зубы свело от приторности. – Но я не буду отвлекаться на других занятиях. Все дело в том, что меня смущаете только вы.

Конечно, это был не лучший вариант отвлечь Альвареса от своего странного поведения, но отвлечь было надо, а ничего другого в голову быстро не пришло. Мило покраснеть не получилось, но опустить глаза долу и затеребить кстати подвернувшийся платочек удалось довольно достоверно.

– Я вас смущаю? – удивился он. Ничего странного: я бы на его месте тоже удивилась. – Но это не помешало вам сказать, что я красивый.

А еще сильный маг с хорошей памятью. Последнее, разумеется, озвучивать не стала.

– А почему нельзя такое говорить? Разве это неправда?

– Теперь смущаете вы меня, Катарина. – Он откашлялся.