Право на месть

Дознаватель пошевелился, слава Творцу, ногам вернулась чувствительность. Он осторожно встал, подошёл к окну, бездумно уставился в пространство. Удачно, что этот горец не отправил его в резиденцию архиепископа, но каков интриган! И он же стихийный волшебник, не угодно ли?

Брат Левэр опустился в кресло у окна… да-а, а ведь секретарь нисколько не скрывался, думаю, он вовсе не инициированный волшебник, а всего лишь заготовка стихийного. Тут же поправил себя - стихийные не инициируются, они рождаются с Даром. Надо думать, брат Зо сознательно не развивал дар, дабы остаться мастером-драконом. Почему? Или всё же не знал о своём даре? Или знал? Впрочем, что толку строить предположения, только дураки мечтают изменить прошлое, и только неудачники жалеют о минувшем.

Брат Левэр отбросил происшедшее глубоко на край сознания, тренированная воля позволила почти забыть события нынешнего дня. Не было ничего, почтенный брат Зо, не так ли? Ему открытым текстом предложили забыть случившееся, значит, принимаем предложение. И ему предложили подумать над странностями собственного бытия... ну что ж, он подумает, когда его перестанет мучить эта проклятая жажда!

Монастырь Вайн-Тай был настолько недоступным, что иные владельцы фамильных замков только языками цокали в восхищении. Врезанный двумя сторонами в тело гранитной скалы, возносящийся высоко пятью круглыми башнями, монастырь заставлял замирать в восхищении любого путника... если бы таковой путник отыскался.

В монастырь Вайн-Тай невозможно попасть, руководствуясь собственной волей. Многое препятствовало проникновению на территорию монастыря нежелательных гостей - недоступные зимой перевалы, опасные тропы, снабжённые ловушками, в том числе и магическими... охрана, состоящая только из молодых «драконов» и ещё многое, неизвестное постороннему путнику.

В монастырь прибывали только по приглашению настоятеля и мастеров-воинов первого ранга. Учеников же набирали один раз в год, и число оных не превышало двенадцати человек. Всех предполагаемых адептов отбирал Совет из сорока мастеров первого ранга во главе с настоятелем Ас-Мэем.

Обучение стоило дорого, но за многих обучающихся платили их сюзерены, а иногда и богатые купцы. Обучение длилось восемь лет, а затем выпускники сдавали экзамен в течение двух лет, оттачивая навыки, и набираясь опыта. Чаще всего экзаменующихся с помощью магии выбрасывали вон из монастыря в одной набедренной повязке. Куда выбрасывали? А куда повезёт. Брату Зо повезло быть оставленным в пустыне Хани-Овир в неделе пути от ближайшего колодца, оказавшегося к тому же высохшим. Но рядом с колодцем некто сердобольный оставил тыкву-горлянку с затхлой водой, скорее всего, отупевший от жары кочевник выронил эту тыкву и не заметил пропажи. Брат Зо ловил песчаных ящериц по ночам, поедал их сырыми, не желая терять ни капли крови, ни кусочка плоти. Однажды ему повезло убить соломенную кобру, клыком ящерицы-дойн он раскроил змеиную кожу и сделал себе сандалии. Полночи потратил на эти сандалии, полночи шёл на восток, а днём закопался в песок на глубину локтя, оставив отверстие для дыхания, и спал, спал, спал... А затем шагал на восток всю ночь до утра, снова закапывался в песок, спал, а на исходе ночи ловил змей и ящериц.

Вышел он из пустыни спустя три седмицы, точнее, его подобрал хасунский караван, шедший с грузом шёлка-сырца в Империю. Полумёртвого от жажды, обожжённого солнцем худенького «подростка» жалели все. Брат Зо с удовольствием вспоминал, как вдохновенно играл немого от рождения ребёнка, не способного объяснить кто он такой и как попал в пустыню.

В благодарность за своё спасение брат Зо, именовавшийся тогда Орисом, отслужил четыре седмицы главе каравана в качестве мальчика на посылках, затем спрятал в рукав хасунского халата честно заработанную серебрушку, обнял на прощание сына караванщика, ставшего ему другом и отбыл в Северную Марку - зарабатывать деньги на нужды монастыря, как и было ему предписано условиями экзамена.

Воспоминания приятно согрели брата Зо, вежливо постучавшего в дверь дома Бренты. Выглянувший из стены Бен-Асатур жестом пригласил его войти, Брента как раз заваривала каву.

Прохлада царила внутри прихожей и кухни, и брат Зо кивнул своим мыслям - уважаемый глава теневых снабдил этот дом холодильными амулетами на совесть. Хотя говорить о совести теневых приспешников уважаемого Зиона, надо очень и очень избирательно. Все они имеют совесть, если это выгодно.

Брента с удовольствием наблюдала, как двое мужчин, живой и призрачный, устраиваются за столиком. Бен-Асатур откидывается на спинку невидимого кресла, сложив руки в замок на животе. Брат Зо опускается на колени, усаживаясь на пятки по-хасунски, разве что меча не хватает для полного сходства с воином-наёмником.

Сама Брента скрестила ноги по обычаям кочевников Империи, пировавших на ковровом полу временных жилищ. Помолчали.

Брента выложила на стол книгу с известным пророчеством Семерых. Призрак поморщился, брат Зо погладил кожаный переплёт кончиками пальцев.