Право первой ночи

Значит, голос коршуна мне не послышался. Светловолосая знакома с моим похитителем. Как ни странно, я почувствовала облегчение. Все-таки Ферт зло знакомое, с ним я знаю, как себя вести, догадываюсь, что можно от него ожидать.

— А раздевал меня кто?

— О, можешь не волноваться, — усмехнулась незнакомка. — Эта сомнительная честь досталась мне.

— Спасибо, — сквозь зубы процедила я.

— Здесь полотенца, мыло, расческа, порошок для чистки зубов и щетка, а также чистая одежда. — Девушка водрузила корзину на стол. — Сейчас Терин притащит бадью и вёдра с водой… И лучше бы тебе перед ним извиниться.

— А…

— Ему и так нелегко приходится. А тут еще ты кричишь как резаная.

— Кому?

— Терину. Слуге, — посмотрела на меня северянка как на умалишенную. — Ты что, не помнишь? Когда проснулась, ты его увидела. Еще крик подняла.

— Так это был человек?.. — растерянно пробормотала я.

Ущипнула себя и мысленно дала подзатыльника.

Конечно, человек! Кто же еще?!

— Вспомнила наконец, — хмыкнула тюремщица.

— Да я и не забыла. Думала, привиделось… Я испугалась. Не ожидала просто…

— Не передо мной будешь оправдываться, — отрезала девица. — И между прочим, чтоб ты знала, у тебя есть все шансы оказаться на его месте.

— Что ты имеешь в виду?

— Несколько лет назад Терина схватили святоши по обвинению в колдовстве…

Конечно же Ферт и этим своим дружкам поведал, что я ведьма! Скоро обо мне будет знать вся провинция.

— Терин провел в пыточных подвалах несколько недель, чудо, что не сошел с ума, — продолжила рассказ девушка. — Ирония заключается в том, что у Терина даже зачатков дара не было. Он слишком любил читать, этим и привлек внимание святош.

Я поежилась. В деревнях священники так не зверствовали… Хотя в деревнях ведьм-то и не было. В том же Ольгрейдском баронстве, насколько я знала, дар был лишь у меня одной.

— И да, говорить Терин не может. Языка у него нет.

— Учту, — сглотнула я.

— Ладно, приводи себя в порядок, помыться тебе точно не мешало бы, — северянка чуть сморщила изящный носик. — Еду я принесу позже.

— Подожди! Где я?

— Этого тебе лучше не знать.

— Но что я здесь делаю? Кто ты такая?

— Скажем так, Алана, один общий знакомый попросил за тобой присмотреть. Зовут меня Эллина, и я не могу сказать, что рада нашему знакомству. — Девица ощерилась в улыбке, показав полный набор ровных белоснежных зубов.

— Ты не говоришь, где я нахожусь, но между тем называешь свое имя? — удивилась я. — Или оно ненастоящее?

— Почему же? Вполне, — фыркнула северянка.

— Тогда к чему такая откровенность?

— Ты видела мое лицо, знаешь мое имя. С Шейраном тоже весьма близко знакома… Ты вообще знаешь слишком много, чтобы жить. Была бы моя воля, я бы перерезала тебе глотку и сбросила тело под пирс, пусть крабы питаются. Но меня, как всегда, не послушали… — Эллина вышла из комнаты, громко хлопнув дверью напоследок.

Надо же, я знакома с северянкой всего ничего, общалась не более десяти минут, а уже ненавижу ее всеми фибрами души. И подруга Шейрана испытывает ко мне схожие чувства, хотя я и не понимаю, чем заслужила такое отношение.

Не успела я изучить содержимое корзины, как в комнату ввалилось давешнее чудище. Только теперь я отчетливо видела, что это никакой не монстр, не восставший из гроба покойник, а страшно изуродованный мужчина. Я сглотнула и приложила поистине невероятные усилия, чтобы не отвести взгляда от изуродованного лица слуги.

Терин сгрузил на пол большую лохань и сноровисто наполнил ее водой. На меня мужчина смотреть избегал, он явно спешил как можно быстрее закончить работу и уйти.

— Подожди… — негромко окликнула мужчину.

Чувствовала себя неловко. Мне было стыдно за свое поведение.

— Я… Терин, прости меня.

Мужчина медленно выпрямился, насколько позволяла изувеченная спина, повернулся ко мне. Я с трудом растянула губы в слабом подобии улыбки.

— Понимаешь… мне кошмар приснился. — Черт! Что я несу?! — Мне жаль, правда… В последнее время столько всего произошло. И я не знаю, что со мной будет завтра, сколько еще проживу. Моя жизнь сама похожа на кошмар, от которого я была бы рада проснуться… — принялась путано оправдываться я. — Не держи на меня зла, ладно?

Терин на несколько секунд задумался, затем кивнул и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь на ключ.

В этот раз одежда мне досталась женская, новая и вполне подходящая по размеру. Не удивлюсь, если окажется, что Эллина сняла мерки, пока я спала.

Я стала счастливой обладательницей стопки белья, которое впору разве что престарелой кумушке носить, и платья мышино-серого цвета. Глухой ворот, длинные рукава, подол в пол. И пусть платье неплохо село по фигуре, оно явственно подчеркивало, что груди как таковой у меня нет, что я тощая, как треска.

Изучив себя в тусклое зеркало, я пришла к выводу, что похожу на арестантку или сиротку из работного дома. Этакая неприметная тень, призрак или черно-белая иллюстрация из старой книги. Иными словами, существо жалкое и невзрачное. Строгое серое платье, черные волосы, заплетенные в толстую косу, и бледная, отливающая в синеву кожа. Единственным ярким пятном оставались глаза.