Православие и религия будущего

Итак, совершенно неподготовленный к духовной брани, не ведая, что существует духовное заблуждение особо тонкого рода (в противовес явным формам оккультизма), католик, или протестант, или невежественный православный христианин идет на молитвенное собрание, чтобы быть «крещенным (или исполненным) Святым Духом». Атмосфера на собрании крайне непринужденная, сознательно «открывающая» возможность для активности некоего «духа». Вот как католики (которые утверждают, что они более осторожны, чем протестанты) описывают некоторые из собраний пятидесятников: «Казалось, что нет никаких барьеров, никаких сдерживающих начал... Они сидели на полу, скрестив ноги. Женщины в брюках. Монах в белой рясе. Курильщики сигарет. Пьющие кофе. Молились кто как хочет... Я вдруг понял, что эти люди просто развлекаются молитвой! И это они называют «пребыванием среди них Святого Духа»?» А другое собрание католиков-пятидесятников «напоминало обычную вечеринку с коктейлями, разве что никто не пил» (Ранаган, стр. 209, 157). На межконфессиональных «харизматических» собраниях атмосфера столь же непринужденная, так что никто не удивляется, когда «дух» побуждает пожилую женщину, среди общих рыданий, вскочить и «проплясать маленькую джигу» (Шеррилл, стр. 118). Для здравомыслящего православного христианина главное, что он замечает в подобной атмосфере, — это полное отсутствие благоговения и преклонения, которые рождаются из страха перед Богом. И это первое впечатление тем более разительно подтверждается наблюдением поистине диковинных эффектов, которые «дух» пятидесятников производит, нисходя в эту атмосферу распущенности. Мы рассмотрим некоторые из этих эффектов, ставя их перед судом святых отцов и Церкви Христовой.

Б. Физические явления, сопровождающие «Харизматические» опыты

Одна из самых распространенных реакций на переживание «крещения Святым Духом» — смех. Один католик свидетельствует: «Ощущение присутствия и любви Бога было так сильно, что я припоминаю, как сидел полчаса в церкви и просто смеялся от радости, что Бог меня любит» (Ранаган, стр. 64). Протестант рассказывает, что «при «крещении» я стал смеяться... Я просто хотел смеяться, как это бывает, когда вам так хорошо, что об этом невозможно говорить... Я держался за бока и смеялся, пока не согнулся вдвое» (Шеррилл, стр. 113). Другой протестант говорит: «Новый язык, дарованный мне, перемежался приступами веселья, которые уносили все страхи. Это был язык смеха» (Шеррилл, стр. 115). Православный священник о. Евсевий Стефану пишет: «Я не мог удержаться от широкой улыбки, которая в любую минуту могла перейти в смех, — смех Святого Духа, пробудившего во мне животворящее чувство свободы» («Логос», апр. 1972, стр. 4).

Можно подобрать еще множество примеров этой поистине странной реакции на «духовное» переживание, и некоторые апологеты «харизматики» создали целую философию «духовной радости» и «Божьего шутовства», чтобы это объяснить. Но эта философия совершенно чужда христианству; о таком понятии, как «смех Святого Духа», никто не слыхал за всю историю христианской мысли и опыта. Быть может, именно в этом «харизматическое возрождение» яснее, чем в чем бы то ни было, выдает свою абсолютно нехристианскую религиозную ориентацию; это переживание чисто мирское и языческое, и где его нельзя объяснить в терминах эмоциональной истории (о. Евсевию, и вправду, смех принес «раскрепощение» и «освобождение» от «сильнейшего чувства смущения и неловкости» и «эмоциональной опустошенности»), оно может происходить только от «одержимости» одним или несколькими языческими богами, которых Православная Церковь называет демонами (бесами). Вот, например, для сравнения, церемония «посвящения» эскимосского язычника-шамана: не достигнув «инициации», «я иногда начинал плакать и горько рыдал, сам не зная почему. Потом без всякой причины все внезапно изменилось, и я почувствовал великую, неизъяснимую радость, настолько могучую, что я не мог ее сдержать, и у меня из горла рвалась песнь, великая песнь, в которой было место только для одного слова: «радость», «радость»! И я был вынужден петь во весь голос. И вот в разгаре этого таинственного и всеповторяющегося восторга я стал шаманом... Я стал видеть и слышать совершенно по-другому. Я достиг своего озарения... и не только я сам мог видеть сквозь мрак жизни, но тот же самый яркий свет светил и от меня... и все духи земли, неба и моря собрались во мне и стали моими духами-помощниками» (Льюис, «Религия экстаза», стр. 37).