Православные церкви Юго-Восточной Европы между двумя мировыми войнами (1918 – 1939-е гг.)

Несмотря на уменьшение паствы, церковная жизнь не замирала. Более 100 русских священников и диаконов служили в приходах Болгарского Экзархата, только в Пловдивской епархии их до 1944 г. было около 35, и подавляющее большинство высоко оценивалось в рапортах архиерейских наместников[1158]. Свидетельством достойного служения русских священников в Болгарии было их частое награждение Архиерейским Синодом РПЦЗ. Так, 12 июня 1930 г. Архиерейский Синод по представлению владыки Серафима (с согласия Болгарского Синода) наградил золотым наперсным крестом болгарского протоиерея Тодора Петрова «за исключительную любовь и постоянную заботу о русских беженцах, проживающих в его приходе», а 22 июня наградил золотым наперсным крестом с украшениями русского протоиерея Константина Чирко, по ходатайству Велико-Тырновского митрополита Филиппа от 16 июля 1930 г.

[1159]

Иногда болгарские архиереи даже рукополагали священников для расположенных за пределами Болгарии епархий Русской Православной Церкви Заграницей. Так, в 1940 г. митрополит Пловдивский Кирилл рукоположил во иерея православного немца Павла (Пауля) Хёке для русского Воскресенского собора в Берлине. Вероятно, это объясняется тем, что владыка был духовником П. Хёке во время учебы последнего на богословском факультете Софийского университета в 1930–1934 гг.

Руководство Болгарской Церкви осознавало, что богатый богослужебный опыт и традиции Русской Церкви могут быть востребованы. Во многом благодаря русским эмигрантам практиковавшееся ранее отсутствие обязательной исповеди перед причастием стало исчезать, и исповедь возвращалась в болгарские храмы. С 1940 г. по договоренности между митрополитом Софийским Стефаном и архиепископом Серафимом (Соболевым) Болгарский Синод стал направлять в русский храм молодых диаконов для прохождения практики и приобретения навыков богослужения[1160].

В середине 1930-х гг. начал свое служение в храмах Болгарии протоиерей Всеволод Дмитриевич Шпиллер, широко известный церковный и общественный деятель, замечательный проповедник, духовник и богослов, родной брат солистки Большого театра, народной артистки РСФСР Н.Д. Шпиллер. Он родился 1 июля 1902 г. в Киеве в дворянской семье, окончил Владимирский кадетский корпус, в 1918–1920 гг. воевал в составе белой Добровольческой армии (имел несколько ранений), из Крыма вместе с войсками П.Н. Врангеля в ноябре 1920 г. эмигрировал в Константинополь, затем – с 10 декабря около года пребывал в русском военном лагере в Галлиполи, а в декабря 1921 г. переехал в Болгарию. Там, как и многие русские беженцы, Всеволод Дмитриевич оказался в бедственном положении и нанялся на работы по подъему с затопленных в Черном море во время войны транспортных кораблей снарядов, их обезвреживанию и отправке на переработку. Первоначально эта работа была очень опасной, но В.Д. Шпиллеру удалось придумать автоматическое устройство для разряжения боеголовок. Он оформил патент и начал получать от ведущей эти работы английской концессии средства, достаточные для получения высшего образования[1161].

В начале 1920-х гг. В.Д. Шпиллер познакомился с епископом Серафимом (Соболевым). Свидание с владыкой определило всю дальнейшую судьбу Всеволода Дмитриевича – он стал одним из его ближайших духовных детей и учеников. Вскоре В.Д. Шпиллер стал материально поддерживать епископа Серафима и проживавшего в Болгарии в 1925–1931 гг. архиепископа Феофана (Быстрова). Владыка Серафим благословил Всеволода Дмитриевича оставить работу в английской концессии и поступить в 1927 г. на богословский факультет Софийского университета св. Климента Охридского. На втором курсе В.Д. Шпиллер приступил к научной работе. Сферой его интересов стали взаимоотношения государства и Церкви, правовое положение Церкви в государстве и обществе и разделение сфер внутрицерковного и церковнообщественного в жизни Церкви[1162]

.

После окончания 3-го курса, летом 1930 г., по благословению епископа Серафима Всеволод Дмитриевич поступил послушником в Рильский монастырь. Там он попал на послушание к святому старцу Евлогию, жившему в обители с шести лет. Отец Евлогий учил Всеволода, как отвергнуть себя, взять крест и следовать за Христом. Так, когда старец узнал, что В.Д. Шпиллеру было очень тяжело видеть кровь, он дал ему послушание трудиться на скотобойне, нося на себе окровавленные туши. Благодаря послушанию, через смирение и молитву спустя полгода у Всеволода Дмитриевича, по его свидетельству началась «духовная жизнь»[1163].