Православные церкви Юго-Восточной Европы в годы Второй мировой войны

Причиной кардинального изменения ситуации стала декабрьская поездка митрополита Серафима (Ляде) в Будапешт по приглашению Министерства образования и культов для обсуждения церковных дел. Владыка разъяснил венгерскому правительству каноническую принадлежность Мукачевской епархии Сербской Православной Церкви и отказался сослужить с Михаилом Поповым, который через несколько дней был уволен с должности администратора. Служивший в Венгрии протоиерей Сергий Самсониевский так описывал эти события в письме митрополиту Анастасию от 4 января 1944 г.: «Изменения, произошли в результате посещения Венгрии владыкой Серафимом. Владыка дал некоторые свои указания в связи с общим положением и, хотя старался оправдать Попова, стал на принципиальную точку зрения и категорически отказался с ним служить и даже не назвал его “протоиереем” или “отцом”, но величал его в присутствии министров «господином» и «доктором». Об этом стало известно на Карпатах, и духовенство отказало в повиновении Попову. Тогда Попов написал послание, в котором употребил фразы, не очень тактичные в отношении этого государства, и в результате получил отпуск»[1033]

.

В это же время новый министр образования и культов Сенье Мерше, сменивший Гомана Балинта и выбравший другой курс церковной политики, на одном из публичных собраний сказал фразу: «Я ничего не буду предпринимать больше в вопросах Православной Церкви без совета с [сербскими] епископами Иринеем и Георгием». Эти слова стали известны в Закарпатье и еще больше укрепили позиции верного довоенному порядку духовенства. Часть карпаторосских священников еще за несколько месяцев до поездки митрополита Серафима обратились к епископу Бачскому Иринею с прошением принять их в свое управление. В результате данного обращения возникла постоянная связь некоторых карпатороссов с владыкой Иринеем через русского священника Владимира Родзянко, который с этой целью дважды нелегально ездил в Закарпатье. По поручению епископа о. Владимир даже составил временное каноническое положение (устав) Мукачевской епархии, разосланное потом заинтересованным архиереям.

Позднее о. Владимир Родзянко так писал об одной из своих поездок: «В Мукачево я лично отвез святое миро, которое владыка Ириней, тайно от оккупационных властей, арестовавших и державших в заключении Мукачевского епископа Владимира (Раича), поручил мне отвезти каноническому арх. заместителю о. Иоанну Кополовичу в целях сохранения на всей этой территории православия. Господу содействующу, это – хотя и с опасностью для жизни – было осуществлено»[1034]

.

После отставки о. Михаила Попова администратура по желанию клира и мирян была разделена на две части. Венгероязычными приходами стал управлять Янош Ола, а карпаторосскими – игумен Феофан (Сабо). Последний имел титул администратора Мукачевской епархии и архиерейского заместителя епископа Мукачевско-Пряшевского Владимира, но фактически подчинялся епископу Иринею. В январе 1944 г. протоиерей Сергий Самсониевский по поручению этого владыки переслал митрополиту Анастасию для передачи Синоду Сербской Церкви временное каноническое положение и другие документы Мукачевской епархии. При этом о. Сергий сообщил о просьбе епископа Иринея считать все передаваемые сведения о церковной ситуации в Закарпатье секретными[1035]

.

23-28 октября 1944 г. основные города Закарпатской Руси были освобождены советскими войсками от немецкой оккупации. Православные жители края радостно встретили их приход и активно участвовали в создании новых – «народных» органов управления. Секретарь епархиального управления священник Иоанн Кополович даже возглавил местную Комиссию по расследованию злодеяний оккупантов. В его характеристике говорилось: «Работает очень активно. Добивается приема в ряды компартии, пока не принят из тех соображений, что ему временно лучше выступать как беспартийному в составе Народной Рады» (избранной Съездом народных комитетов Закарпатской Украины в Мукачево 26 ноября 1944 г.)[1036].

Уже через три недели после освобождения территории Закарпатья, 18 ноября, в Мукачево представители духовенства и мирян Мукачевско-Пряшевской епархии во главе с игуменом Феофаном написали обращение к И.В. Сталину с просьбой принять Карпатскую Русь в состав Советского Союза: «Мы, нижеподписавшиеся представители православных общин в Карпатской Руси, выражая волю всего нашего русского православного народа, просим включить Закарпатскую Украину (Карпатскую Русь) в состав СССР в форме Карпато-русская Советская Республика… С названием “Украина”, “украинский” наш народ был познакомлен только под чешским владычеством, после Первой мировой войны, и то интеллигенцией, пришедшей с Галичины… Наш народ – русский, русин, Русисын. Наши матери не рождали нерусских сыновей. Наша русскость не вчерашняя, наша русскость не моложе Карпат… Только тем и можно объяснить эту несказанную радость при встрече русской Красной армии»[1037].