Правосудие бандитского квартала

– Счастливо, – бросает она мне, скрываясь в темноте. Иногда и в нашем городе сквозь асфальт пробивается сочувствие.

Я стою на улице. Окна квартирки, которую мы снимаем на двоих с Нэнси, горят. Свет не зажжен только в моей комнате. Мне не хочется расспросов, а потому не спешу подниматься. Из темноты выползает, попискивая, крыса. Она садится невдалеке и смотрит на меня так, как могут смотреть на потенциальную еду. Мерзкое создание. Лысый хвост чуть подрагивает. Крысы в нашем городе – привыкшие к человечине. Лучший способ избавится от трупа – припрятать его в подвале заброшенного дома. Через пару дней уже никто не сможет его опознать. В первую очередь они объедают лицо – уши, нос – и гениталии. Даже бросить в нее нечем. Надеюсь, что мне удастся ее пережить. Над решеткой ливневой канализации поднимается пар. Пахнет отвратно, но именно так и должно пахнуть в Старом Городе.

Нэнси чувствует мое настроение, не расспрашивает о том, что случилось, просто интересуется, может ли мне чем-нибудь помочь.

– Не стоит, – отвечаю я, заходя в душ.

Теплая вода – то, что мне нужно. Она смывает не только грязь и пот, она смывает и неприятные воспоминания. Стою перед треснутым зеркалом и смотрю на свое тело. Оно безупречно, если не считать пары синяков и ссадины, но они у меня быстро проходят. Странно, раньше я не настолько долго разглядывала себя обнаженной. Провожу рукой по груди, касаюсь живота, поглаживаю бедро. Ощущения такие, будто это кто-то другой касается меня.

Обычно я не вспоминаю о недавнем сексе, тем более если его отделяет от меня приключение типа того, которое обеспечил мне Толстый Генри в стальной бочке с водой. Но сейчас в памяти всплывают слова Роберта. Они тоже, как прикосновения, – проникают внутрь. Трясу головой.

– Ты просто сильно устала, Мэвис, – говорю я сама себе. – Тебе надо отдохнуть, и все вернется в норму. Ты вновь станешь собой.

Прохладная постель принимает меня. Лежу обнаженная, подставив свое тело лунному свету. Из комнаты Нэнси доносится тихая музыка. Иногда она забывает ее выключить, и тогда мелодии звучат целую ночь. Они как перестук дождя за окном, когда капли барабанят по ржавому подоконнику и кажется, будто по нему ходит кто-то невидимый.

* * *

Тони – мудрый старик. Он все предусмотрел. Я сижу в снятой им квартире. Это южный пригород Города Пороков. Место, конечно же, похуже Бельвю, но человек, живущий здесь, может рассчитывать на определенное уважение в обществе. Тони даже об обстановке позаботился. Одну из стен занимает стеллаж с книгами. Телевизора нет. Все должно показать, что я достойна Роберта в смысле мозгов.

Жду и почему-то волнуюсь. Хотя почему? С какой стати? Все же идет как обычно. Так и хочется выглянуть в окно. Пыльное небо над городом. Солнце с трудом пробивается. Оживает видеофон. Его зуммер не успевает прозвучать дважды. На экране Камински, его лицо искажено оптикой. Роберт «подсел» на меня, я ему нужна, вот и пришел, как крыса на зов флейты Крысолова.

Открываю замок и тут же распахиваю дверь.

На пороге Роберт. Изображаю удивление, спрашиваю:

– Как ты меня нашел?

– Ты забыла, что указала свой адрес в квитанции автомастерской. Твой кабриолет стоит у дома.

– Я забыла обо всем, входи.

Он не спрашивает, почему я написала ему, чтобы не искал меня. Роберт не теряет времени, он обнимает меня, целует – сразу в губы, его руки гладят меня по спине.

– Не спеши, – останавливаю его я и веду через гостиную.

Да, его эрогенная зона – мозг, даже сейчас он успевает посмотреть на книжный стеллаж. Уверена, выхватил взглядом несколько названий. Мы в спальне. Вот и все. Мышеловка для адвоката захлопнулась. Он сумел оторваться от людей Толстого Генри, уйти из-под их назойливой опеки. Никто теперь не знает, где Камински находится. Его найдут мертвым в этой квартире.

Мы раздеваем друг друга. Без лишней спешки. Я слышу, как адвокат дышит все чаще и чаще. Вот мы уже на кровати. Но почему что-то идет не так, как я задумала? Он нежно ласкает меня. Не спешит взять. И мне это приятно.

– Роберт… – шепчу я и понимаю, что у его имени есть вкус, он сладко-кислый, как лимон с медом, и немного отдает мартини.

– Молчи, – прикладывает он палец к моим губам, и я ловлю его, покусываю.

Черт! У меня не получается его трахнуть. Это он трахает меня. И мне сладостно, я хочу этого.

– Не спеши, – говорю я сама себе.

Но он-то думает, что слова мои обращены к нему. Я стараюсь не думать пока о том, что мне предстоит сделать. В конце концов, кто может запретить мне сперва насладиться, а затем выполнить поручение Тони, от которого я не имею права отказаться? Это могу сделать только я. Мы сейчас вдвоем с Робертом.

– Не спеши…

И он не спешит. Я всецело отдаюсь в его руки. Пусть делает со мной что хочет. Никогда я еще не испытывала ничего подобного. Страсть накатывает на меня волнами, пронизывает меня насквозь. Я извиваюсь, стону. И это не притворство. Все по-настоящему.

Мы лежим рядом на низкой широкой кровати с высокими спинками. Я вожу пальцем по его плечу.