Правозащитник

— Полковник С*** настоятельно рекомендовал встретиться с Вами… — произнес Николай. — Он считает, что Вы можете оказать нам необходимую поддержку. Но прежде чем мы будем говорить о делах, я бы хотел, чтобы Вы высказали Ваш собственный интерес. Я в курсе того, что Вы являетесь одним из директоров военного агентства; в прошлом Вы также были владельцем банка, но в настоящее время, как я понял, Вы занимаетесь инвестициями в благотворительные фонды, число которых постоянно увеличивается.

— Мой брат прав, — подтвердила Татьяна, — в отличие от некоторых других, мы люди открытые и откровенные. Если мы согласны вести дела с партнером, мы сразу даем ему это понять. Поэтому для начала мы бы хотели знать Ваши намерения.

— Это справедливо и честно. Разумеется, в бизнесе, как мы знаем, очень многое зависит от честности партнеров, нежели от договоров на бумаге. Полковник мне передал несколько досье, в том числе и некоторые документы по Вашему банку. Однако более всего я заинтересовался братьями Аланьевыми. Удивительные личности. Я потратил несколько дней на изучение их биографий и оценку их деятельности, ресурсов, возможностей и так далее. И я сделал для себя вывод такой — меня интересуют они, точнее, их банк, а не Ваш…

— Я не понимаю Вас, — возразил Орланов-младший, — полковник нас заверил, что Вы можете нам помочь немедленно. Что Вы могли бы найти дополнительных инвесторов, покупателей банка, а Вы заявляете, что Вас интересуют… братья Аланьевы.

Он надменно поднял голову и на его губах появилась пренебрежительная усмешка. Однако Татьяна бросила предостерегающий взгляд на брата и тот умолк.

— Я повторюсь: меня интересуют только братья Аланьевы. Мне нужна их фирма…

Орланов-младший встал.

— Прошу прощения, но я считаю продолжение наших переговоров пустой тратой времени. Если бы не рекомендация полковника…

— Николай! — вскричала Татьяна, бросая на брата испытывающий взгляд, и затем добавила, глядя на Белосельского:

— Извините нас… столько всего случилось… Вы даже не представляете…

— Представляю, — возразил Белосельский, — поэтому я и здесь. Мне стали известны все детали Вашей сделки с Аланьевыми. О том, как… Вы продали свои акции… точнее, вынуждены были продать…

Татьяна вспыхнула и опустила глаза.

— Я не хотела бы об этом говорить.

— Простите, но я привык называть вещи своими именами, — отвечал Белосельский, — Вы продали акции, которые Вам достались от отца, продали более тридцати процентов голосующих акций… вместе с акциями Вашего брата — это почти сорок процентов.

— Не имело смысла бороться за банк после смерти моего отца, когда еще есть наш партнер — господин Лагания.

— Вы знаете, кто такой на самом деле господин Лагания?

— Он давний партнер отца и был ему верен до конца, — возразил Николай.

— Как бы то ни было, Лагания продал те акции Вашего банка братьям Аланьевым и первый нарушил «равновесие».

— Это так.

— Кроме того, — продолжал Белосельский, — Ваш доверительный управляющий, господин Лапивин, после того как получил свои пять процентов, также предал Вас.

— К чему Вы клоните? — вскричал Орланов-младший, начиная горячиться.

— К тому, что нужно лучше выбирать партнеров…

— Это нравоучение?

— Отнюдь, я хочу сказать, что все вы думали, что Лагания будет придерживаться старой политики, но такие люди, как он, думают лишь о собственной выгоде; такие люди, как он, не могут быть преданными. Он был нужен банку, потому что все знают о его близости к бывшему министру финансов… Ладно, не будем об этом. Но еще больше меня удивляет, что друг вашей семьи, олигарх, господин П***, не помог Вам. Почему он сам не купил Ваш банк? Или почему не выступил против Аланьевых?

— Он друг нашей семьи, — произнесла Татьяна, — бывший близкий друг моего отца.

— В бизнесе нет друзей, есть только должники… или кредиторы. Это прописная истина, — продолжал Белосельский. — Господин П*** очень талантливый бизнесмен. Братья Аланьевы благоразумно убедили его не вмешиваться. Как мне известно, он даже шутил, что Аланьевы хотят приобрести Ваш банк, потому что он расположен как раз через дорогу от их офиса.

— Это неправда! — прошептала Татьяна.

— И тем не менее это так, — возразил Белосельский, — господин «друг семьи» не воспрепятствовал Вашей продаже акций Аланьевым, а предпочел прислать своих юристов на оформление сделки. Итак, Вы потеряли акции Вашего отца, которые он завещал Вам… Я говорю это не упреком…

— Вы не знаете этих людей, — вскричал Орланов-младший, — их возможностей! Я сам просил сестру продать акции, потому что…

— Я все понимаю. Хорошо, не будем затрагивать эту тему. Итак, Вам кажется, на данный момент, что Ваш банк потерян для Вас… но это не так.

— Что Вы имеете в виду? — спросил Орланов-младший.

— Я обещаю, что я верну Вам эти акции.

— Вы шутите! — воскликнул Николай. — Или принимаете нас за…

Татьяна бросила укоризненный взгляд на брата и положила свою руку ему на ладонь.

— Я не бросаю слов на ветер. Более того, я клянусь, что не пройдет и года — даже меньше, как над братьями Аланьевыми начнут сгущаться тучи, которые превратятся в ливень, затем в потоп, который их погребет.