Читаем Праздничная Минея (на цсл., гражданский шрифт, с ударениями) полностью

Тебе́, оде́ющагося све́том, я́ко ри́зою, / Сы́на Бо́жия ро́ждшую, / ли́к учени́к Его́ ви́дев ме́ртву, / во гро́бе, мра́ка испо́лненном, просте́рту, / благосе́рдный пла́чь восприи́м, рыда́я, глаго́лаше: / увы́ мне́, сладча́йшая Мариа́м, / Ю́же в ма́ле име́х утеше́ние, / и ви́дя Тебе́ мне́х, Учи́теля моего́ зре́ти, / но се́, ны́не ви́жду Тя́ / по зако́ну естества́ подъе́мшу сме́рть. / О, ка́ко Тя́ погребу́, Де́во, / или́ ка́ко плащани́цами обвию́? / Ки́ими же рука́ма прикосну́ся нетле́нному Твоему́ те́лу? / Или́ ки́я пе́сни воспою́, Твоему́ исхо́ду досто́йныя? / Ка́ко же стерплю́, Госпоже́, / Твое́, ско́рбное ми, отше́ствие? / Или́ ка́ко безтру́дно понесу́ всетя́жкое сиротство́? / Недоумева́ю, блаже́нная Богоро́дице Мари́е, / и боле́зненным се́рдцем соплета́ю песнопе́ния, / и велича́ю Тя́, Влады́чице, / песносло́влю зача́тие Твое́, / почита́ю Твое́ боже́ственное рождество́, / чту́ восхожде́ние Твое́, Де́во. / Ублажа́ю же успе́ние Твое́ / и всесвято́е погребе́ние Твое́ со преставле́нием, зовы́й: / Го́споди, сла́ва Тебе́.

Сла́ва,и ны́не, гла́с 1:

Богонача́льным манове́нием, / отвсю́ду Богоно́снии апо́столи, / о́блаки высо́це взима́еми, / доше́дше пречи́стаго и живонача́льнаго Твоего́ те́ла, / любе́зно лобыза́ху. / Превы́шния же небе́сныя си́лы, / с свои́м Влады́кою прише́дше, / богоприя́тное и пречи́стое те́ло предсыла́юще, / у́жасом одержи́ми; / прекра́сно же предидя́ху, / и неви́димо вопия́ху превы́шним чинонача́лием: / се́ Всецари́ца Богоотрокови́ца прии́де. / Возми́те врата́ и Сию́ премíрно подими́те, / Присносу́щаго Ма́терь Све́та, / Тоя́ бо ра́ди всеро́дное челове́ком спасе́ние бы́сть. / На Ню́ же взира́ти не мо́жем, / и То́й досто́йную че́сть возда́ти немо́щно: / Тоя́ бо преизя́щное прехо́дит вся́к у́м. / Те́мже, Пречи́стая Богоро́дице, / при́сно с Живоно́сным Царе́м, и Рождество́м живу́щи, / моли́ся вы́ну сохрани́ти и спасти́, / от вся́каго прило́га проти́внаго, / но́выя лю́ди Твоя́: / Твое́ бо предста́тельство стяжа́хом, / во ве́ки светоявле́нно блажа́ще.


Вхо́д.

Проки́мен, гла́с 2:

Воскресни́, Го́споди, в поко́й Тво́й, / Ты́ и Киво́т святы́ни Твоея́.

Сти́х: Кля́тся Госпо́дь Дави́ду и́стиною и не отве́ржется ея́.


Чте́ния три́:

Бытия́ чте́ние (глава́ 28).

Изы́де Иа́ков от студенца́ кля́твеннаго и и́де в Харра́нь. И обре́те ме́сто, и спа́ та́мо, за́йде бо со́лнце; и взя́т от ка́мения ме́ста того́, и положи́ возгла́вие себе́, и спа́ на ме́сте о́ном. И со́н ви́де: и се́ ле́ствица утвержде́на на земли́, eя́же глава́ досяза́ше до небе́с, и А́нгели Бо́жии восхожда́ху и низхожда́ху по не́й. Госпо́дь же утвержда́шеся на не́й, и рече́: Аз Бо́г Авраа́мов, отца́ твоего́, и Бо́г Исаа́ков, не бо́йся: земля́, иде́же ты́ спи́ши на не́й, тебе́ да́м ю́ и се́мени твоему́. И бу́дет се́мя твое́, я́ко песо́к земны́й, и распространи́тся на мо́ре, и ли́ву, и се́вер, и на восто́ки, и возблагословя́тся о тебе́ вся́ коле́на земна́я и о се́мени твое́м. И се́ Аз с тобо́ю, сохраня́яй тя́ на вся́ком пути́, а́може а́ще по́йдеши, и возвращу́ тя́ в зе́млю сию́, я́ко не и́мам тебе́ оста́вити, до́ндеже сотвори́ти Ми́ вся́, ели́ка глаго́лах тебе́. И воста́ Иа́ков от сна́ своего́, и рече́: я́ко éсть Госпо́дь на ме́сте се́м, а́з же не ве́дех. И убоя́ся, и рече́: я́ко стра́шно ме́сто сие́, не́сть сие́, но до́м Бо́жий, и сия́ врата́ небе́сная.


Прoро́чества Иезеки́илева чте́ние (глава́ 43 и 44).

Та́ко глаго́лет Госпо́дь: бу́дет от дне́ осма́го и про́чее, сотворя́т иере́и на олтари́ всесожже́ния ва́шего и я́же спасе́ния ва́шего, и прииму́ вы́, глаго́лет Адонаи́ Госпо́дь. И обрати́ мя́ на пу́ть вра́т святы́х вне́шних, зря́щих на восто́ки, и сия́ бя́ху затворе́на. И рече́ Госпо́дь ко мне́: врата́ сия́ затворе́на бу́дут, и не отве́рзутся, и никто́же про́йдет сквозе́ и́х, я́ко Госпо́дь Бо́г Изра́илев про́йдет и́ми, и бу́дут затворе́на. Я́ко игу́мен ся́дет в ни́х сне́сти хле́б: по пути́ ела́мских вра́т вни́дет, и по пути́ его́ изы́дет. И введе́ мя́ по пути́ вра́т святы́х, су́щих к се́веру, пря́мо хра́му, и ви́дех, и се́ испо́лнь сла́вы хра́м Госпо́день.


При́тчей чте́ние (глава́ 9).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мера бытия
Мера бытия

Поначалу это повествование может показаться обыкновенной иллюстрацией отгремевших событий.Но разве великая русская история, вот и самая страшная война и её суровая веха — блокада Ленинграда, не заслуживает такого переживания — восстановления подробностей?Удивительно другое! Чем дальше, тем упрямей книга начинает жить по художественным законам, тем ощутимей наша причастность к далёким сражениям, и наконец мы замечаем, как от некоторых страниц начинает исходить тихое свечение, как от озёрной воды, в глубине которой покоятся сокровища.Герои книги сумели обрести счастье в трудных обстоятельствах войны. В Сергее Медянове и Кате Ясиной и ещё в тысячах наших соотечественников должна была вызреть та любовь, которая, думается, и протопила лёд блокады, и привела нас к общей великой победе.А разве наше сердце не оказывается порой в блокаде? И сколько нужно приложить трудов, внимания к близкому человеку, даже жертвенности, чтобы душа однажды заликовала:Блокада прорвана!

Ирина Анатольевна Богданова

Проза о войне / Современная русская и зарубежная проза / Православие