Праздничный патруль

– Да, Алиночка! У меня все хорошо, сидим с соседкой, Татьяна Павловна тебе привет передает, – затараторила мама, – а как ты? Как проходит дежурство? Без происшествий?

– Да, – пригорюнилась Алина.

– И хорошо! В Новый год все преступники сидят за новогодним столом. Ждут поздравления от главы государства. Как люди.

– Мам, ну что ты такое говоришь! – возмутилась Алина. – Какие поздравления?

– А что такого я сказала? Все правильно. Они тоже ведь люди, хоть и преступники. Так что беги к нам. Без тебя ничего не случится. А у нас пирог. Я тебе пиявочку поставлю. Они успокаивают.

– Мам, ну, ты уж вообще!

Возмущению Алины не было предела. Она хотела высказать матери все, что думает по поводу поведения преступников в новогоднюю ночь и отдельно по проблемам лечения гирудотерапией, но остановила себя. Все-таки Новый год, мама отдыхает, и хорошо, что не одна, а в компании с Татьяной Павловной.

– А что? Пиявки успокаивают. Приходи!

Алина оборвала разговор. Поздравления не получилось. Не выйдет из нее президента. Так и будет в учетчицах ходить. Карточку туда, карточку сюда… Получите, пожалуйста, господа оперативники, статистические данные! Кузина шепотом выругалась. В этот момент она засекла согбенную спину Виктора Степановича. Увидев Алину, Степаныч сделал вид, что не заметил ее и быстро испарился.

– Что-то не то происходит, не то, – простонала Алина, – куда они все подевались?

И она принялась звонить по всем номерам. Тщетно. Неизвестная дамочка бесстрастно заявляла, что все абоненты находятся вне зоны действия сети. Странная сеть какая-то, и зона у нее маленькая. Не могут же исчезнуть все опера одновременно, включая Батанова.

* * *

Константин Петрович посадил Наташу на стул дежурного.

– Михалыч, это Наташа. Она смирная! Все понимает. Мешать не будет. Я только пост отработаю, и домой. А то жена мне всю плешь проест.

– Да уж, наслышан, – буркнул Михалыч, дежурный со стажем.

Он и не такое видывал за годы службы. И малолетних детей притаскивали на работу, и жены прибегали. Чаще со скандалами, реже с примирениями.

– Наташа, веди себя хорошо. Михалычу не мешай. Он на службе. Все поняла?

– Да, папа, все поняла! Мешать не буду. Я понимаю.

– Видишь, Михалыч, она все понимает, в тягость тебе не будет. Ну, я побежал?

– Беги, беги, Петрович! Там это, твоя девица скучает. Бегает по коридорам, как помешанная.

– А-а, не обращай внимания! Пусть бегает. Она ненормальная. Все, я ушел!

В дежурной части наступило затишье. Задержанных развезли по больницам и домам, новых еще не привезли, постовые разъехались по точкам. Наташа с интересом рассматривала помещение дежурной части. Она так много слышала о папиной работе, и ей хотелось самой все внимательно осмотреть.

– Наташа, ты посиди тут, а я сяду на свое место. Договорились?

Михалыч поднял Наташу и усадил за соседний стол.

– Вот тебе карандаш и бумага, рисуй!

Наташа вздохнула и взяла карандаш. Она беспокойно прислушивалась к звукам, в надежде услышать шаги отца, но его все не было.

Батанов в это время патрулировал территорию. Он присматривался к машинам, припорошенным снежком и прибитым морозцем. Они стояли во дворах, на обочинах, некоторые нахально вылезли чуть ли не на проезжую часть. Люди побросали свои любимые игрушки и разошлись по домам, боясь не успеть на встречу Нового года. Музыка и нестройное хоровое пение неслись изо всех домов, окон и дверей. Батанов часто поглядывал на часы. Успеть бы! Иначе Оля съест. Как там Наташа? Затем он перестал смотреть на часы. Пусть все идет, как идет. И работу не бросишь, и в семье разлада не избежать. Забренчал мобильный. Это Оля. Батанов инстинктивно схватился за правую сторону груди, потом сплюнул и переложил руку на левую сторону. Опять забыл, где сердце. Кажется, грядет семейный скандал. Оля без ругани не может. Посмотрел на телефон, подумал, затем, переборов себя, нажал зеленую кнопку:

– Да, Оленька! Слушаю, любимая.

– Костя, вы не замерзли? Если нет – погуляйте еще немножко! А то малышня уснула, жалко будить. А я тут быстро все приготовлю и на стол накрою. Согласны?

– Согласны-согласны-согласны! – заторопился Батанов, боясь, что Оля позовет к телефону Наташу. – Согласны!

– Вот и погуляйте, только не стойте, а двигайтесь!

– Оленька, а ты не устала? А то подожди нас – мы придем, поможем? – предложил Батанов и испугался. А вдруг Оля передумает: скажет, мол, приходите, помогайте…

– Нет, не устала, вы мне только мешать будете. Говорю же, пока малышня спит, я быстро управлюсь.

Телефон затих. Батанов с благодарностью погладил зеленую кнопочку. «Ну вот, а ты боялся!» – сказал он и набрал номер Дорошенко.

– Слав, ты где?

– На посту.

– В каком месте?

– Идем за Машкой Перовой. Она с рынка Дыбенко возвращается. Адреса же не знаем. Жалко. Машка переехала в другую квартиру. Где-то в Приморском.

– Думаешь, Минаев у нее?

– А где ему еще быть? Мать в больничке, квартира опечатана. Он все вынес у нее. Даже мебель. Вместе с Машкой. Вот они и гасятся.

– Давай! Я на связи!

Затем последовал звонок Воронцову.

– Дима, ты где?

– В отделе. От Кузиной прячусь. Вот дура! Бегает за мной, как кот за мышью.