Праздный дневник

* * *

Как летний вечер душен и протяжен,И потным жаром тянет от камней,Да, путь земной недолог и продажен,Так человек на кол бывал посажен,А вот за что – всевышнему видней.Не умирал, в сознанье пребывая,Сквозь боль смотрел туманную окрест —А сквозь нее земля плыла кривая,Каленая, сквозная и живая,Похожая на чашу, а не крест.И первый день толпа еще глазела,Хоть скорбный вид ее не веселил,

Как хорошо и плавно гибло тело —Оно еще жило, оно уже летело,Да, на колу, без примененья крыл.На день второй заела ждавших скука.И то – прождали сутки с небольшим.– Молчит, – сказали, – надо же, ни звука,Смотреть и ждать бессмысленная мука, —И разошлись, растаяли, как дым,Дым от костра, от спички, от пожара,Дым от судьбы, от истин, от времен,Дым от сгоревшего земного шара,Дым юности, любовного угара,Дым выцветших хоругвей и знамен.На третий день сломило тело волю.

И мир, как дым, растаял из очей,Живой внутри себя, он жил, еще позволюСказать, что выбрал сам указанную долю,Единственный средь них, ненужный и ничей.И девочка – зеленые сапожки,От сытости похожа на слона,Швырнула камень хоботком ладошки,Движеньем гибким, как походка кошки —Да жив ли он, и метка ли она?Конечно, как стрелок закваски экстра-класса,Как мастер мастеров-ухватки-хоть-куда,Ударил камень в грудь, ускоренная массаПустила кровь, достигла даже мяса —

И дальше в путь, как по камням вода.И он вздохнул и мир увидел снова,И счастлив был, что жизнью наделен,Дымил закат, что было так не ново,Не без него – и то была основа,Что нежен был его разумный стон.29 мая 197839Оборвана нить, и надеяться только на чудоОсталось судьбе и особой закваски строке.И чашу поднес и уже прикоснулся губами Иуда,И плата за это зажата в его кулаке.И крест натирает плечо, и простуда глаза наслезила,Какая работа – исполнить искомый завет.

Уже и копье подымает в сверкающем шлеме верзила —Вот сердце стучало, надеялось. Вот его нет.Теперь, отстрадав, и не худо подумать о страхе,Который осилило сердце в последний момент.И мертвому телу приятна шершавая шкура рубахи,Приколот к кресту, как к столу под ножом пациент.А ну как не выйдет затея с твоим воскрешеньем,Волнуется Бог, и волнуются, маются мать и отец.И все же – о чудо! – верховным и умным решеньемТы встал и идешь, и летишь надо мной наконец.Но время проходит, и эта иссякла развязка.Бессмертных судьба для имеющих смерть – не урок.Ни ада ни рая, лишь в Риме покоится мертвая маска,Которую там обронил улетающий в небо пророк.5 марта 1979