Читаем Праздный дневник полностью

* * *

Свиток жизни так печален,Так легко его крыло.Словно молот наковален,Бьется сердце тяжело.Длится ночь, протяжно длится,Тонок голос снегиря,Недочитана страница,А уже читалась зря.Что за магия запрета,Отчего такой испуг?Отчего мелькнуло летоСредь снегов и ночи вдруг?Бог японский точит лясы.
Кресло старое скрипит.У заснеженной террасыНежилой и белый вид.И скользит, тепло и свято,Снег из нашей высоты,Где крылато и распято,Где не мы, но я – как ты.17 января 1985

* * *

Как гибок этот звук и как протяжно пеньеЛетящей над землей взметнувшейся руки,Пробил верховный час и послано знаменьеИ жизни в этот миг и смерти – вопреки.Пускай кружится снег и ластится пороша,Так музыкален взмах и совершенен жест,
Уже не тяжела немыслимая ношаПрироды, и судьбы, и даже отчих мест.Лети на этот снег, кружись под эти звуки,В изломанных лучах вершится торжество.О, как парят легко раскинутые руки,Как будто в этот мир явилось божество.Двенадцатых небес широкое пространство,Еще над ними – высь и нежности волна.Я дать тебе могу всего лишь постоянство,Принять и не принять которое – вольна.Как нежен кожи свет и как крылато время,Как совершенен жест и полон смысла вздох.Конечно, нас сильней забот житейских бремя,Но если мы умрем, то что такое Бог?
18 января 1985

* * *

Звено добра негромкого начну,Звено навета выброшу из цепи,Прощу друзьям и новую вину,Как конь прощает бесконечность степи.Вершится суд неправедный в душе,И судят нас за дело и не делоПо всем законам вечного клише,Которыми судимо только тело.Ты подошла, в глазах твоих клеймо,Какая мелочь – истина и право…Вот две свечи, два зеркала в трюмо —Кривое – слева, и кривое – справа.О, как мы в глубину искажены!
О, как уходят в глубь они, мельчая!И там внутри, где свечи зажжены,Стоит стакан невыпитого чая.И там, на дне, мерцание звездыДа волосы неведомого мрака,Усталых рук размытые следыВ созвездье Пса или созвездье Рака.Размытых глаз тяжелая печаль,Размытых губ кривая вереница,И эта даль, такая в душу даль,Что там Сибирь и даже заграница!Я, может быть, вернусь в грядущий век,Куда еще ведет меня дорога…На дне зеркал мерцает человек,Искавший путь, а встретивший лишь Бога.23 января 1985
Перейти на страницу:

Все книги серии Поэтическая библиотека

Вариации на тему: Избранные стихотворения и поэмы
Вариации на тему: Избранные стихотворения и поэмы

В новую книгу одного из наиболее заметных поэтов русского зарубежья Андрея Грицмана вошли стихотворения и поэмы последних двух десятилетий. Многие из них опубликованы в журналах «Октябрь», «Новый мир», «Арион», «Вестник Европы», других периодических изданиях и антологиях. Андрей Грицман пишет на русском и на английском. Стихи и эссе публикуются в американской, британской и ирландской периодике, переведены на несколько европейских языков. Стихи для него – не литература, не литературный процесс, а «исповедь души», он свободно и естественно рассказывает о своей судьбе на языке искусства. «Поэтому стихи Грицмана иной раз кажутся то дневниковыми записями, то монологами отшельника… Это поэзия вне среды и вне времени» (Марина Гарбер).

Андрей Юрьевич Грицман

Поэзия / Стихи и поэзия
Новые письма счастья
Новые письма счастья

Свои стихотворные фельетоны Дмитрий Быков не спроста назвал письмами счастья. Есть полное впечатление, что он сам испытывает незамутненное блаженство, рифмуя ЧП с ВВП или укладывая в поэтическую строку мадагаскарские имена Ражуелина и Равалуманан. А читатель счастлив от ощущения сиюминутности, почти экспромта, с которым поэт справляется играючи. Игра у поэта идет небезопасная – не потому, что «кровавый режим» закует его в кандалы за зубоскальство. А потому, что от сатирика и юмориста читатель начинает ждать непременно смешного, непременно уморительного. Дмитрий же Быков – большой и серьезный писатель, которого пока хватает на все: и на романы, и на стихи, и на эссе, и на газетные колонки. И, да, на письма счастья – их опять набралось на целую книгу. Серьезнейший, между прочим, жанр.

Дмитрий Львович Быков

Юмористические стихи, басни / Юмор / Юмористические стихи

Похожие книги

Полтава
Полтава

Это был бой, от которого зависело будущее нашего государства. Две славные армии сошлись в смертельной схватке, и гордо взвился над залитым кровью полем российский штандарт, знаменуя победу русского оружия. Это была ПОЛТАВА.Роман Станислава Венгловского посвящён событиям русско-шведской войны, увенчанной победой русского оружия мод Полтавой, где была разбита мощная армия прославленного шведского полководца — короля Карла XII. Яркая и выпуклая обрисовка характеров главных (Петра I, Мазепы, Карла XII) и второстепенных героев, малоизвестные исторические сведения и тщательно разработанная повествовательная интрига делают ромам не только содержательным, но и крайне увлекательным чтением.

Александр Сергеевич Пушкин , Г. А. В. Траугот , Георгий Петрович Шторм , Станислав Антонович Венгловский

Проза для детей / Поэзия / Классическая русская поэзия / Проза / Историческая проза / Стихи и поэзия
Черта горизонта
Черта горизонта

Страстная, поистине исповедальная искренность, трепетное внутреннее напряжение и вместе с тем предельно четкая, отточенная стиховая огранка отличают лирику русской советской поэтессы Марии Петровых (1908–1979).Высоким мастерством отмечены ее переводы. Круг переведенных ею авторов чрезвычайно широк. Особые, крепкие узы связывали Марию Петровых с Арменией, с армянскими поэтами. Она — первый лауреат премии имени Егише Чаренца, заслуженный деятель культуры Армянской ССР.В сборник вошли оригинальные стихи поэтессы, ее переводы из армянской поэзии, воспоминания армянских и русских поэтов и критиков о ней. Большая часть этих материалов публикуется впервые.На обложке — портрет М. Петровых кисти М. Сарьяна.

Амо Сагиян , Владимир Григорьевич Адмони , Иоаннес Мкртичевич Иоаннисян , Мария Сергеевна Петровых , Сильва Капутикян , Эмилия Борисовна Александрова

Биографии и Мемуары / Поэзия / Стихи и поэзия / Документальное