Читаем Праздный дневник полностью

* * *

Его, конечно, не отпели,А закопали – и айдаТуда, где белые метели,Туда, где черная вода.И торопились, и спешили,Кто на машине, кто пешком,И где-то там до рвоты пили,Слова ворочая с трудом.Один стишки читал уныло,Другой по клавишам стучал,Но сколько нас в ту пору было,Я до конца не сосчитал.Неужто так и нас когда-тоПо ветру пустят в тишинеРодные пасынки Арбата,На час дарованные мне?А впрочем, что за разговоры —Удачи праху твоему…
Надежна дверь, крепки запорыВ чужом и временном дому.12 января 1986

* * *

Как медленен, медлителен восход,И как закат торопится остыть,Как долог день, как быстротечен год —Как этот смысл в душе соединить?И в этой несуразности вещей,В отсутствии единого ключаМне ближе вдруг погубленный Кощей,Чем два его наивных палача.Не воскресят ни музыка, ни речь,И даже ворожба не помогла.Какой урок – бессмертье не сберечь…Убить. Сломать. Тайком. Из-за угла.15 января 1986

* * *

Не сажали, не ссылали, не лишали…Мимоходом незатейливо душили.
Но от этого отдышишься едва лиИ в работе, и в почете, и в могиле.26 марта 1987

* * *

Нас немоте учили рьяно,Ломая глаз, корежа слух.Уху казенного ДемьянаВливали в плоть, попали – в дух.О, как мы были совершенны,Послушны были до конца,Как нас пугали переменыИ смены крестного отца.Сажали нас – и мы садились,Нас поднимали, мы брели,И всё же не переводились,И размножались, как могли.И вот теперь нас слишком много,И всё имеем, что дано,И доморощенного бога,
С громоздкой свитой заодно.Спешим, гордясь и не переча,Все ближе цель, которой нет,Двадцатый век – веков предтеча,В которых мы оставим след,Где будет время передышкиДля тех, кто умер и воскрес,Где с пулеметом ангел с вышкиВзирает весело с небес.27 марта 1987

* * *

Я полон музыки и словНа грани бытия,Где выход есть из бедных словВ небесные края.И эту грань не перейти,Стреле не одолеть,Где грань надежды и путиПроходит через медь.Где ты и явен, и нелеп,
Где ты и прям, и ал,И где простор упрям и слеп,И невесом металл.Где без тебя и эту граньУвидеть не дано,Ты подошла в такую рань,Когда в душе темно.И осветила путь и тьмуЛениво, как-нибудь,И предназначила умуНе голову, а грудь.И так прозрачна теплота,Так трепетно внутри,И чей-то шепот: «Лепота…» —В ответ на вздох: «Гори…»И кружит снег из наших снов,Ложится не дыша,И тает талый вытек словПо имени душа.21 января 1988
Перейти на страницу:

Все книги серии Поэтическая библиотека

Вариации на тему: Избранные стихотворения и поэмы
Вариации на тему: Избранные стихотворения и поэмы

В новую книгу одного из наиболее заметных поэтов русского зарубежья Андрея Грицмана вошли стихотворения и поэмы последних двух десятилетий. Многие из них опубликованы в журналах «Октябрь», «Новый мир», «Арион», «Вестник Европы», других периодических изданиях и антологиях. Андрей Грицман пишет на русском и на английском. Стихи и эссе публикуются в американской, британской и ирландской периодике, переведены на несколько европейских языков. Стихи для него – не литература, не литературный процесс, а «исповедь души», он свободно и естественно рассказывает о своей судьбе на языке искусства. «Поэтому стихи Грицмана иной раз кажутся то дневниковыми записями, то монологами отшельника… Это поэзия вне среды и вне времени» (Марина Гарбер).

Андрей Юрьевич Грицман

Поэзия / Стихи и поэзия
Новые письма счастья
Новые письма счастья

Свои стихотворные фельетоны Дмитрий Быков не спроста назвал письмами счастья. Есть полное впечатление, что он сам испытывает незамутненное блаженство, рифмуя ЧП с ВВП или укладывая в поэтическую строку мадагаскарские имена Ражуелина и Равалуманан. А читатель счастлив от ощущения сиюминутности, почти экспромта, с которым поэт справляется играючи. Игра у поэта идет небезопасная – не потому, что «кровавый режим» закует его в кандалы за зубоскальство. А потому, что от сатирика и юмориста читатель начинает ждать непременно смешного, непременно уморительного. Дмитрий же Быков – большой и серьезный писатель, которого пока хватает на все: и на романы, и на стихи, и на эссе, и на газетные колонки. И, да, на письма счастья – их опять набралось на целую книгу. Серьезнейший, между прочим, жанр.

Дмитрий Львович Быков

Юмористические стихи, басни / Юмор / Юмористические стихи

Похожие книги

Полтава
Полтава

Это был бой, от которого зависело будущее нашего государства. Две славные армии сошлись в смертельной схватке, и гордо взвился над залитым кровью полем российский штандарт, знаменуя победу русского оружия. Это была ПОЛТАВА.Роман Станислава Венгловского посвящён событиям русско-шведской войны, увенчанной победой русского оружия мод Полтавой, где была разбита мощная армия прославленного шведского полководца — короля Карла XII. Яркая и выпуклая обрисовка характеров главных (Петра I, Мазепы, Карла XII) и второстепенных героев, малоизвестные исторические сведения и тщательно разработанная повествовательная интрига делают ромам не только содержательным, но и крайне увлекательным чтением.

Александр Сергеевич Пушкин , Г. А. В. Траугот , Георгий Петрович Шторм , Станислав Антонович Венгловский

Проза для детей / Поэзия / Классическая русская поэзия / Проза / Историческая проза / Стихи и поэзия
Черта горизонта
Черта горизонта

Страстная, поистине исповедальная искренность, трепетное внутреннее напряжение и вместе с тем предельно четкая, отточенная стиховая огранка отличают лирику русской советской поэтессы Марии Петровых (1908–1979).Высоким мастерством отмечены ее переводы. Круг переведенных ею авторов чрезвычайно широк. Особые, крепкие узы связывали Марию Петровых с Арменией, с армянскими поэтами. Она — первый лауреат премии имени Егише Чаренца, заслуженный деятель культуры Армянской ССР.В сборник вошли оригинальные стихи поэтессы, ее переводы из армянской поэзии, воспоминания армянских и русских поэтов и критиков о ней. Большая часть этих материалов публикуется впервые.На обложке — портрет М. Петровых кисти М. Сарьяна.

Амо Сагиян , Владимир Григорьевич Адмони , Иоаннес Мкртичевич Иоаннисян , Мария Сергеевна Петровых , Сильва Капутикян , Эмилия Борисовна Александрова

Биографии и Мемуары / Поэзия / Стихи и поэзия / Документальное