Преданное сердце

Вскоре всех ребят из Монтеррея раскидали по разным местам. С моим назначением вышла несколько странная история. Писарь, осведомившись у меня, как полагается, где находится Вандербилтский университет и каковы были мои успехи в Монтеррее, вдруг спросил:

– В университете играли за какую-нибудь команду?

– Нет.

– А в школе?

– Да, в футбол и в теннис.

– И какие успехи?

Я рассказал, какие у меня были успехи.

– Ладно, может, все равно сгодитесь. Поедете в лагерь "Кэссиди".

– Где это?

– Узнаете.

И я узнал – на следующий же вечер. Лагерь «Кэссиди» находился к северу от Франкфурта, в горах Таунуса. Когда я увидел поросшие лесом склоны, то просто представить себе не мог, как может лагерь, расположенный в столь живописном месте, оказаться плохим. Все было чудесно. Условия жизни явно превосходили те, с которыми я сталкивался в Штатах, – старые, оставшиеся еще со времен вермахта казармы, по двое человек в комнате. Я застелил свою койку и только начал распаковывать вещмешок, как вошел мой новый товарищ по комнате. День клонился к вечеру, и я подумал, что он вернулся с работы.

– Скотт Вудфилд, – представился он. – Добро пожаловать на "Пиквод".

– "Пиквод"? – переспросил я.

– Это из литературы. Есть такая книжка, "Моби Дик", про большого белого кита…

– Да, я читал; просто я не понял, при чем тут "Пиквод".

– Ты что, не знаешь, куда попал?

– Наверно, в лагерь "Кэссиди"?

– Ну, и что тебе про этот лагерь рассказали?

– Что это лагерь военной разведки, 526-я группа.

– И это все? Я кивнул.

– Ну и ну! – Сняв фуражку, он повалился на койку. – Весь кошмар в том, что это могло бы быть лучшим местом службы в Европе. Только посмотри, – сказал он, показывая в окно, – чего еще можно желать?

Солнце уже почти опустилось за вершины гор, и территория гарнизона, с ее деревянно-кирпичными строениями и уличными фонарями, напоминала какую-нибудь альпийскую деревушку.

– Подумать только, как тут могло бы быть здорово! – продолжал Скотт. – Работа хорошая, природа и того лучше. Но, увы, все это – "Пиквод".

– А кто же здесь Ахаб?

– А Ахаб здесь – полковник Кобб. – Скотт встал и подошел к окну. – Видишь вот тот дом? Это штаб, там заседает наш Ахаб. Знаешь, чем он, по идее, должен заниматься? По идее, он должен собирать всякие материалы о русских. И все это, по идее, должно происходить в этом длинном красном доме. Но знаешь, что происходит в этом длинном красном доме? Ни черта там не происходит. Знаешь, что мне этот дом напоминает? Он напоминает мне длиннющую кишку человека, у которого запор. В эту кишку попадает все: источники, следователи, редакторы, бумага, пишущие машинки, – а из нее не выходит ни черта. А знаешь, почему из нее ни черта не выходит? Потому что полковнику Коббу вся эта разведка ни на черта не нужна. А что же нужно полковнику Коббу? Вон, взгляни – что ты там видишь?

– Футбольные ворота. Трибуну за бейсбольной площадкой. Беговую дорожку.

– Ну, и какие выводы ты можешь сделать?

– Он что, интересуется спортом?

– Интересуется? Да он помешан на спорте! А знаешь, почему? Потому что у него есть братец где-то в Огайо, и этот братец – тренер. Так наш полковник этого пережить не может. Он, видите ли, обязан доказать всем и вся, что умеет тренировать лучше, чем этот его братец.

– И что, хорошие тут команды?

– Хорошие? Лучшие в Европе! На прошлой неделе в Гейдельберге был Кубок Германии, так мы выиграли у "Берлинских медведей" 68:3. Видишь вон тех парней? – и Скотт показал на нескольких негров, выходивших из тренировочного зала. – Это наша баскетбольная команда. Будущий чемпион Европы. Мы тут все будущие чемпионы. А знаешь, почему? Потому что целый год мы ни черта не делаем – только тренируемся. Знаешь, откуда я сейчас пришел?

– Наверно, с работы?

– С работы я ушел в два часа дня.

– Тогда не знаю.

– Я пришел с тренировки по бейсболу. Представляешь, что это такое – бейсбол на мерзлом поле?

– Ты играл в университете?

– Я учился в Калифорнийском университете, по спортивному набору. Играю кэтчером. Во Франкфурте меня первым делом спросили о моих достижениях. Я и глазом не успел моргнуть, как очутился здесь.

– А что вы делаете, когда идет снег?

– Расчищаем центр площадки и тренируемся. А если уж начинается настоящая пурга, тогда переходим в зал.

– А где вы работаете?

– А никто и не работает. Я лично состою в редакторской группе. Мы сидим просто так и пьем кофе. Поверь, если два раза в неделю ты ночью в карауле, а днем играешь в бейсбол, ни на что другое тебя уже не хватает.

– Ты сказал – в карауле?

– Да, в карауле. Два раза каждую неделю.

– Малоприятно.

– Совсем неприятно. Добро пожаловать на «Пиквод». Зови меня Исмаилом. – С этими словами он взял полотенце и отправился в душевую.

На следующее утро я пошел в отдел личного состава к капитану Уолтерсу.

– Специалист третьего разряда Хэмилтон Дейвис прибыл в ваше распоряжение, сэр, – отрапортовал я.

Он оглядел меня с головы до ног.

– Какое у вас время на сотке, Дэйвис?

– Простите, сэр?

– В беге на сто ярдов – какое у вас время?

– Я давно не бегал на эту дистанцию, сэр. В школе показывал пятнадцать секунд в одежде и одиннадцать секунд в спортивной форме.