Предатель. Нелюбимая жена (СИ)

Застегнула босоножки, бросила взгляд в зеркало. Благодаря легкому светлому платью и румянам на скулах выглядела я свежо. Практически. Ведь почти бессонные ночи и непроходящую сводящую с ума тревогу макияжем и шмотками не спрятать. Ну и пусть. В принципе мне было бы все равно, как я выгляжу. Но Ромин врач сказал, что скорее всего его сегодня уже переведут в палату, причем, конечно же, в отдельную, а это значит никакого лимита на посещения. И выглядеть нужно не как тощий призрак с огромными перепуганными глазами.

Сев за руль, я покатила по дороге. Утро, пробки. Можно бы, конечно, выехать чуть позже и потратить меньше времени на дорогу, но я не могла сидеть и ждать. Хотелось поскорее оказаться как можно ближе к Роме. В какой-то момент я почувствовала, что машина словно бы начала хромать. Нет! Ну, нет, только не это. Я ведь из тех водителей, которые ездят в сервис чтоб наполнить бачок стеклоомывателя. Что уж говорить о замене колеса.

Свернув с трассы, я остановилась. Вышла из машины. Ну, да, колесо… И вот что теперь? Папа и Вадик на работе, а это в на другом конце города. Да и у них пациенты…

Зайдя в Интернет стала искать какие-то сервисы, которые могут экстренно приехать и заменить колесо. Уже стала набирать номер телефона, как увидела, что рядом тормозит тачка Славы. Выйдя из нее, он подошел ко мне.

— Привет. Что, поломалась?

— Колесо спустило.

— Запаска в багажнике? — с деловым видом, он двинулся к багажнику, — О, отлично.

А потом я стояла и смотрела, как мужчина легко, ловко и быстро меняет мне колесо.

— Вот и все, — сказал он, загружая пострадавшее в багажник.

— Спасибо большое, что помог.

— Да не за что…

— Ну, я поеду, — обойдя его, я села на водительское.

— Жень, ну подожди, — он взялся за пассажирскую дверь. — Мне Лора рассказала, что случилось. Ты в порядке?

— Как видишь, да, — ответила я.

— Хорошо…

— Ага. Ну, пока, Слава.

Я потянула дверь к себе и он не препятствовал. Выехала на дорогу, двинулась дальше. В боковое зеркало видела, что мужчина все еще стоит у своей машины и смотрит мне вслед.

Вот и больница. Привычно поднявшись на этаж реанимации, я почти сразу столкнулась с Павлом Сергеевичем.

— О, Евгения, добрый день! — бодро улыбнулся он в усы, — А вам уже не сюда, а на четвертый. Как я и предполагал состояние Романа позволило перевести его в палату.

— Спасибо, — не сдержавшись, я обняла его.

— Это моя работа, — сказал он, когда я неловко отстранилась. — Ну, идите. Десятая палата.

Пулей взлетев по ступенькам, я принялась искать нужную палату. Та обнаружилась в конце коридора, прямо в паре шагов от балкона. Удобно, недалеко выходить воздухом подышать.

Надавив на ручку двери, осторожно приоткрыла ее, чтоб не разбудить, если спит. Рома полу лежал на койке, а перед ним в кресле сидел Виктор.

— О, привет, Женя, — сказал он, широко улыбнувшись. — А мы как раз о тебе говорили.

— Привет, ребята. Надеюсь, только хорошее?

— А то, — отозвался Рома, усаживаясь в кровати.

Он побледнел, на скулах заиграли желваки, а у меня внутри все сжалось. Ну вот зачем он?

— Ладно, мы все обсудили, — сказал Рома Вите.

— Да, — тот поднялся. — Давай, дядь, выздоравливай.

Они обменялись рукопожатием и, улыбнувшись мне, парень вышел. Я села на край койки. Стало как-то неловко. Последний наш разговор закончился мягко говоря…

— Я скучал, — медленно подняв руку, Рома взялся за мою.

Глаза защипало.

— Я тоже…

И внезапно меня пробило. Из глаз потоком брызнули слезы, дыхание перехватило.

— Жень…

— Я так испугалась за тебя, Рома! — прорыдала я, а он обнял меня здоровой рукой, прижался лбом к изгибу шеи.

Боясь сделать больно, я едва касаясь обхватила его с правой стороны, забралась пальцами в волосы на затылке.

— Все нормально. Я жив, видишь? — прошептал он.

Я смогла лишь дернуть головой. Ощущение, что вот он, живой, обнимает меня, наполняло счастьем, огромным, как Вселенная. И оно не помещалось внутри, требовало выхода.

— Я люблю тебя.

— Что? — он слегка отстранился и заглянул мне в глаза, — Повтори…

— Я люблю тебя, — прошептала я, теряясь в бездонной глубине его синего взгляда. — Люблю. И мне не важно, подходящий сейчас момент чтоб сказать это или нет. Потому, что его вообще могло не настать. А я так поздно это поняла…

Рома оборвал мой сбивчивый поток поцелуем. Прижался к моим губам, раскрыл их языком и проник им в рот. Я почувствовала, что кружится голова. Не дышала. Точнее нет, не так. Я дышала им. Дышала ощущением, что вот он живой и целует меня.

— Чтоб это узнать стоило схватить пулю, — прошептал он.

— Какой же ты дурак.

Рома лег обратно и притянул меня к своему боку.

— А раньше считала, что слишком умный.

— Когда это было?

— Ну, в школе…

— Тысячу лет назад.

— Такое чувство, что да. Тысячу, — сказал он и снова поцеловал меня.

Какое это счастье. Просто быть рядом. Чувствовать тепло, слышать голос, смотреть как меняются эмоции на его лице…