Предатель памяти

– Может, она встречалась со своим бывшим, – предположил старший инспектор Лич, имея в виду мужчину, которого Тед Уайли видел на стоянке перед клубом «Шестьдесят с плюсом». – Развод не всегда означает «прощай навсегда», уж поверьте мне. Его имя Ричард Дэвис. Найдите его.

– Тогда он же может быть третьим мужчиной, который оставил сообщение на ее автоответчике, – предположил Линли.

– Напомните-ка мне, что там говорится.

Барбара Хейверс открыла свои записи и прочитала сообщение.

– Голос сердитый, – добавила она, задумчиво постукивая авторучкой по блокноту. – Я тут подумала: не настраивала ли эта Юджиния мужчин друг против друга?

– Вы говорите о ее приятеле Уайли? – уточнил Лич.

– Это вполне возможно, – продолжала Хейверс. – Во-первых, на ее автоответчике сообщения от трех разных мужчин. Во-вторых, Уайли утверждает, что видел, как она спорила с неизвестным мужчиной на стоянке. В-третьих, тот же Уайли утверждает, что она собиралась рассказать ему о чем-то важном…

Хейверс умолкла и взглянула на Линли.

Тот сразу понял, о чем она думает и что она хочет сказать: «В-четвертых, у нас есть любовные письма от женатого мужчины и компьютер с доступом в Интернет». Барбара явно ожидала его разрешения выдать эту информацию, но он промолчал, поэтому ей пришлось неубедительно свернуть свою краткую речь:

– В общем, как мне кажется, надо бы присмотреться ко всем мужчинам, с которыми она общалась.

Лич кивнул:

– Тогда займитесь Ричардом Дэвисом. Узнайте все, что сможете.

Они сидели в комнате совещаний, где детективы докладывали о результатах выполнения порученных им заданий. Линли, возвращаясь из Хенли в Лондон, позвонил старшему инспектору, в результате чего Лич направил дополнительные силы на поиски всех темно-синих и черных «ауди» с буквами ADY на номерном знаке. Один констебль был послан в телефонную компанию за списком всех входящих и исходящих звонков на телефон в «Кукольном коттедже» в Хенли, а еще один разыскивал через мобильного оператора владельца мобильника, который оставил сообщение и свой номер на автоответчике Юджинии Дэвис.

Из всех отчетов, выслушанных в этот день старшим инспектором, более-менее полезным оказался рассказ констебля, ответственного за сбор информации от экспертов: на одежде погибшей женщины были обнаружены частицы краски. Также частицы краски присутствовали на ее теле, в частности на искалеченных ногах.

– Сейчас краску анализируют, – сообщил Лич детективам Скотленд-Ярда. – Если повезет, мы будем знать, автомашина какой марки сбила ее. Но на это потребуется время. Вы сами знаете.

– Известен ли уже цвет краски? – спросил Линли.

– Черный.

– А какого цвета «бокстер», который вы задержали?

Лич отпустил свою команду, велев, чтобы все возвращались к работе, и повел Линли и Хейверс к себе в кабинет, по пути ответив на вопрос Линли:

– «Бокстер» серебристый. И на нем никаких повреждений. В общем-то, я и не ожидал, что кто-то будет давить людей машиной, которая стоит больше, чем дом моей матери. Но мы все еще держим машину у себя. Практика показывает, что это бывает весьма и весьма полезно.

Он остановился у кофейного автомата и бросил в щель несколько монет. В пластиковый стаканчик до половины накапало густой жидкости. Хейверс приняла у Лича стаканчик, но, сделав глоток, пожалела о своем решении. Линли оказался мудрее и отклонил предложение. Лич заплатил за стакан кофе и для себя и привел детективов в свой кабинет. Локтем захлопнув за собой дверь, он тут же направился к трезвонящему телефону.

– Лич! – рявкнул он в трубку, ставя стаканчик на стол. Опустившись в свое кресло, он кивнул Линли и Хейверс, чтобы те тоже усаживались. – Привет, солнышко, – сказал он, просветлев лицом. – Нет… Нет… Она что? – При этих словах он глянул на сидящих напротив полицейских. – Эсме, сейчас я не могу говорить. Скажу только одно: никто пока и словом не обмолвился о том, чтобы снова выйти замуж, понятно?.. Да. Хорошо. Поговорим в другой раз, солнышко. – Он положил трубку на место и пояснил Линли и Хейверс: – Дети. Развод. Голова кругом.

Линли и Хейверс пробормотали положенные слова сочувствия. Лич отхлебнул кофе и вернулся к делу.

– С утра к нам заходил наш приятель Пичли с адвокатом в придачу.

Он пересказал то, что услышал от обитателя дома на Кредитон-хилл: Пичли не только узнал имя жертвы наезда, но некоторое время даже жил в одном с ней доме – как раз тогда, когда была убита дочь жертвы.

– Он сменил имя с Пичфорда на Пичли, но не говорит, по каким причинам, – завершил свой рассказ Лич. – Мне бы хотелось думать, что в конце концов я бы вспомнил этого типа, но в последний раз я видел его двадцать с лишним лет назад, а с той поры утекло много воды.

– Оно и понятно, – вежливо поддакнул Линли.

– Теперь мы знаем, кто это такой, и чутье подсказывает мне, что неспроста он оказался замешанным в этом деле, с «бокстером» или без оного. У него на совести ох как нечисто, носом чую.

– Его подозревали в смерти ребенка? – спросил Линли.

Хейверс раскрыла блокнот на чистой (если не считать пятен от какого-то соуса) странице и стала записывать услышанное.