Предатель памяти

Поэтому ей пришлось переставить местами брак и детей, но какое это имело значение? Они счастливы друг с другом, а Ричард – сама преданность.

И все-таки время от времени ее посещали сомнения – наследие обещаний и лжи Джонатона. Когда такие сомнения всплывали, Джил напоминала себе, что Ричард и Джонатон – два совершенно разных человека, но вновь и вновь эти сомнения, вызванные тенью, промелькнувшей на лице Ричарда, или его внезапным нежеланием продолжать разговор, пробуждали ее страхи, как ни уговаривала она себя, что все ее тревоги пусты и напрасны.

«Даже если Ричард не женится на мне, – убеждала она себя в худшие моменты, – то мы с Кэтрин отлично проживем и без него. У меня же есть любимая работа. А в наше время матери-одиночки перестали быть париями».

Но дело ведь не в этом, спорила с ней ее внутренняя, любящая составлять планы сущность. Задача стояла так: брак и муж. А в более широком смысле – семья, которую она сама определила как общность, состоящую из матери, отца и ребенка.

И, держа все это в уме, Джил ласково сказала Ричарду:

– Дорогой, я знаю: как только ты увидишь все своими глазами, то сразу согласишься со мной.

Они ехали на машине Ричарда из района Шепердс-Буш в Южный Кенсингтон, чтобы встретиться с агентом по недвижимости. Агенту предстояло оценить продажную стоимость квартиры Ричарда. Джил рассматривала такое развитие событий как прогресс, поскольку в Бреймар-мэншнс они просто не поместятся en famille[18] после рождения ребенка. Там было слишком тесно.

В глубине души Джил была благодарна за это дополнительное подтверждение намерений Ричарда связать себя с ней брачными узами, хотя ей было не совсем понятно, почему они не могут сделать и следующий шаг – взглянуть на один приятный дом, полностью отремонтированный, в уединенном месте, который она подыскала для них в Харроу. Осмотр дома совсем не означает, что они должны немедленно купить его, господи, вовсе нет. А поскольку свою недвижимость она пока не выставила на продажу («Давай не будем становиться бездомными одновременно», – сказал Ричард, когда она предложила сразу продать и ее квартиру), то можно было не бояться, что прямо в день осмотра они не удержатся и купят новый дом.

– Ты сможешь своими глазами увидеть, как я вижу наше совместное будущее, – говорила Джил. – А если тебе не понравится то, как я его вижу, это даже к лучшему: чем раньше я это выясню, тем больше у меня будет времени внести поправки.

Не то чтобы она на самом деле собиралась что-то менять в своем видении семейного дома. Просто придется потратить больше усилий на уговоры Ричарда и действовать с бо́льшим тактом.

– Мне не нужно смотреть на дом, чтобы понять, как ты видишь наше будущее, дорогая, – ответил ей Ричард, маневрируя на относительно свободных, с учетом времени суток, улицах. – Все современные удобства, стеклопакеты, ковровое покрытие, большой сад. – Он обернулся к ней и нежно улыбнулся. – Если я ошибся, то накормлю тебя ужином.

– Ужином ты меня накормишь в любом случае, – сказала Джил. – Если меня поставить у плиты и заставить что-то готовить, то ноги разбухнут так, что ни в какую обувь не влезут.

– И все-таки признайся: я верно представляю дом твоей мечты?

– Ну разумеется, абсолютно верно, – засмеялась она и ласково погладила пальцами его висок, где давно поселилась седина. – И если ты собираешься прочитать мне нотацию, то не стоит. Я не ездила по городу в поисках подходящего дома. В Харроу меня отвез агент.

– Это его обязанность, – заметил Ричард. Его рука легла на ее живот, огромный, туго обтянутый кожей, как барабан. – Ты не спишь, Кара Энн? – спросил он у их ребенка.

«Кэтрин Энн», – поправила его Джил, но лишь мысленно. Ричард только-только отошел от тяжелого состояния, в котором прибыл вчера в ее квартиру в Шепердс-Буше. Сейчас лучше его поберечь и не расстраивать лишний раз. И хотя спор по поводу имени ребенка ни в коем случае не мог вызвать серьезного разлада, Джил чувствовала, что после перенесенных испытаний Ричард заслуживал особого снисхождения с ее стороны.

Он не может по-прежнему любить ту женщину, уверяла она себя. В самом деле, они в разводе уже не один десяток лет. Просто он был в шоке после того, как его заставили разглядывать окровавленный труп человека, который когда-то был ему дорог. От такого любой пришел бы в шок, понятное дело. Вот если бы ее попросили опознать останки Джонатона Стюарта, разве она смогла бы остаться невозмутимой?

Рассудив таким образом, Джил решила пойти на компромисс с домом в Харроу. Она рассчитывала, что подобное проявление доброй воли с ее стороны заставит Ричарда сделать ответный шаг и тоже пойти на компромисс, но в другом вопросе. Ее следующая реплика должна была подвести Ричарда к этому.

– Ну хорошо. Сегодня мы в Харроу не поедем. Но как насчет современных удобств, Ричард? Ты не будешь против них возражать?

– Коммуникации в нормальном состоянии и двойные рамы? – уточнил он. – Ковровое покрытие по всему дому, посудомоечная машина и так далее? Ну, с этим я смогу как-нибудь смириться. При условии, что там будешь ты. А точнее, будете вы обе.