Предатель рода

Звукобокс взвыл на максимальной громкости, крошечные динамики напряглись до отказа и теперь трещали. Заглушая молитвы Йоши. Заглушая стоны Ханы. Честно говоря, достаточно громко, чтобы заглушить ее крики. Хана снова плюхнулась на матрас и с удовлетворенной улыбкой подтянула ноги под себя.

– Теперь безопасно?

Акихито невольно усмехнулся.

– Прекрасно.

– Не сердись на моего брата. – Хана попыталась пригладить рукой пряди своих убого подстриженых, черных как вороново крыло волос. – У меня нет друзей… которые остаются на ночь.

– Он всегда был таким?

– Ты имеешь в виду, всегда ли он был остроумным говнюком? – Хана засмеялась. – Всегда.

– Нет, я имею в виду это…

Хана моргнула, и ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять, о чем он говорит.

– А-а-а… Ты про то, что ему нравятся мальчики?

Акихито пробормотал что-то невразумительное.

– А почему ты спрашиваешь? – Ее бровь поползла к линии волос. – Какая тебе разница?

– Я не… – Акихито смутился. – Я просто, ну…

– Не привык к подобным вещам?

– Да.

– Ну, не переживай. – Хана криво улыбнулась и начала заплетать волосы в косы. – Ты определенно не в его вкусе. Слишком стар.

Акихито почувствовал, как вспыхнули его щеки. Смех Ханы звонко отскакивал от стен, пустые стеклянные глаза смотрели на окутанные смогом улицы. Звукобокс надрывался, заполняя пустоту и заглушая шум и гул снаружи. Хана долго смотрела на Акихито, ничего не говоря и перебирая косички на голове.

– Итак, – наконец произнесла она, – как они нас нашли?

– Черт меня побери, если я знаю, – вздохнул он, снимая шляпу и проводя рукой по косам. – Кто-то следил. Кого-то поймали и заставили петь. По правде говоря, я до сих пор не уверен на сто процентов, что это не ты нас подставила.

Кот без предупреждения прыгнул Акихито на колени, и он охнул, когда тот вонзил свои когти. Используя его ногу как трамплин, кот запрыгнул на подоконник и снова начал лизать яйца так, будто они были сделаны из сахара. Акихито поморщился, выругался и стал массировать старую рану и новые следы когтей на бедре.

Хана кивнула на его окровавленные хакама.

– Кстати, как нога?

– Болит, зараза, – пробормотал Акихито, всё еще массируя мышцу.

– А что с ней случилось?

– А не слишком ли много вопросов?

– Да?

– Что бы ты чувствовала, если бы я спросил, что случилось с твоим глазом? – Он указал на кожаную повязку.

– Я бы ответила, что мой отец был скотским алкашом. – Она слегка пожала плечами.

– Яйца Идзанаги… – Внезапное чувство вины шлепнуло его по губам. – Прости.

– Не извиняйся. Так как ты ее повредил?

С момента кровопролития во время спасения Масару из тюрьмы Кигена прошло больше месяца, но рана, нанесенная мечом, заживала плохо. Акихито понимал: ему надо больше отдыхать и чаще менять повязки, но в нынешних обстоятельствах он был рад уже тому, что не началась гангрена. Когда Мичи вернулась во дворец, желая помочь леди Аише после неудавшегося побега из тюрьмы, он остался один, со жгутом в кармане и туманными указаниями, как добраться до неболёта, который должен был вывезти всех из города. Акихито не успел даже дойти до Причальных шпилей. Буси заблокировали Киген, причалы, железнодорожные станции. Он вернулся в убежище Кагэ, где укрывался перед побегом из тюрьмы, связавшись с Серой Волчицей и другими членами городской ячейки. Он размышлял довольно просто: если он не сможет добраться до Юкико, он сделает всё возможное, чтобы помочь ей, где бы он ни находился.

Масару хотел бы этого.

Касуми тоже.

– Просто… помогал другу, – сказал он.

Она кивнула.

– Ясно. Завтра во дворце посмотрю, не найдется ли бинтов для смены повязки.

Он нахмурился, снова посмотрел на дерево в своей руке и срезал еще один кусок. Неболёт Гильдии прорезал смог над головой, грохот его двигателей отдавался в окнах. Акихито подумал о засаде в тюрьме Киген, о крови Касуми, разлившейся глянцевым пятном по полу. Она погибла из-за предательства. Как и Масару. Сам Акихито тоже чуть не лишился жизни.

– Откуда ты узнала, что идут буси, Хана? Ты сказала, твой наблюдатель заметил их раньше, чем наш. Но кто был твоим наблюдателем? И как он сообщил тебе о буси?

Хана пристально посмотрела на него, блеснув темным глазом между непослушными прядями волос. Медленно встав, она прошла через комнату, чтобы открыть окно. Снаружи дул легкий ветерок с ядовитым запахом, шумная песнь города почти заглушила вой звукобокса. Хана отступила, скрестила на груди руки и посмотрела на кота, сидящего сверху на подоконнике. Но тот, казалось, был слишком сосредоточен на своих гениталиях, чтобы обращать внимание на что-либо другое.

– Иди! – наконец закричала Хана. – Уходи!

Кот встал, издал звук, похожий на фырканье, и спрыгнул на нижний подоконник. Затем он томно потянулся, одарил Хану уничтожающим взглядом и наконец выскользнул на дневной свет. Она беззвучно прокралась обратно к матрасу. Опустившись и скрестив ноги, она бросила на него вызывающий взгляд и продолжила заплетать волосы.

– А ты давно с Кагэ? – Акихито нахмурился.

– Две недели.

– А почему ты решила присоединиться?

– Из-за Танцующей с бурей.

– Танцующей с бурей?

Хана посмотрела на него как на дурачка.