Предательство истины

Мы переставили сумки и коробки, освободив место в «буханке» Майка – нашем надежном транспорте в этих изнурительных условиях. После серии хитроумных манипуляций нам удалось уложить Братислава поперек самых задних сидений, на импровизированное, но более-менее удобное место отдыха. Впрочем, комфорт был относительным. Каждая выбоина на дороге, в которую попадали колеса, каждая яма, скрытая под мутными лужами, сопровождалась мучительными стонами Братислава, напоминая о невыносимой боли, которую он был вынужден терпеть.

В конце концов мы выбрались с разбитых улиц Горловки на трассу, которая вела в сторону Луганска. Конечным пунктом назначения стал КПП пограничного контроля, который обозначал переход из охваченного боями Донбасса в относительную безопасность российской территории.

Пограничники, всегда настороженно относящиеся к иностранцам в этом неспокойном регионе, подали сигнал, чтобы мы вышли из машины. Их суровые лица выдавали недоверие, когда мы вышли на суровую пограничную заставу. Все-таки у нас в машине находился раненый солдат, которого нельзя было перемещать. Выражение их лиц немного смягчилось, когда мы открыли заднюю дверь, и они увидели бледное, искаженное болью лицо Братислава.

Американец и британец, пытающиеся переправить раненого сербского солдата через российскую границу – труднообъяснимое зрелище. Ситуация действительно была одновременно и нелепой, и забавной, хоть нам было и не до веселья. Однако звучит как начало хорошего анекдота: «Американец, британец и раненый серб приходят к российским пограничникам…» Но мы могли только догадываться о том, что происходило в головах этих ребят.

Нас попросили подождать у здания паспортного контроля, откуда мы наблюдали, как пограничники беседуют с Братиславом, которому пришлось остаться в машине. Он признался, что никогда раньше с нами не встречался, однако за этими словами последовало сильное заявление: «Они надежные друзья моего надежного друга. Это все, что мне нужно знать». Его непоколебимое доверие к нам, несмотря на наше короткое знакомство, стало свидетельством того, что в горниле конфликта формируются связи гораздо крепче дружеских.

Мы продолжили свой путь и поехали на север по трассе М4. Равномерный гул дизельного двигателя Land Rover был успокаивающим аккомпанементом к поездке; за нами с Машей ехали в «буханке» Майк и Братислав.

Мы решили сделать остановку в придорожном ресторане, соблазнившись мыслями о горячей еде и небольшой передышке от дороги. Вытащить Братислава из машины оказалось целой проблемой. Мы осторожно перенесли его обездвиженное тело на сидячее место, и неприятный запах нагноения, исходящий от его перевязанной ноги, вновь напомнил о том, насколько срочно ему требуется медицинская помощь.

Я высказал свои опасения Майку и Маше, настаивая на том, что нам необходимо срочно обратиться за медицинской помощью для Братислава. Совершенно неожиданно я вспомнил, что у меня есть знакомый в Воронеже, который владеет медицинской клиникой. Мы связались с ним, объяснив всю срочность нашей ситуации, и к моменту нашего приезда в Воронеж для Братислава был подготовлен торжественный прием, включая совершенно новую инвалидную коляску, которую он сможет оставить себе абсолютно бесплатно.

Я находился в палате, когда начался процесс очистки и обработки ран Братислава. Его спросили, нужна ли ему анестезия или обезболивающее, на что он ответил мужественным отказом. Когда врачи осторожно разматывали пропитанные кровью бинты, я затаил дыхание, готовясь к неприятному зрелищу кровавого месива на месте его ноги.

Ранение Братислава, нога скреплена стальным прутом

Реальность оказалась гораздо серьезнее, чем я мог себе представить. От ноги оторвало огромные куски плоти, оставив зияющие дыры размером с несколько пальцев. В ужасе я смотрел на выглядывающую из раны кость. Медицинская бригада сразу же приступила к работе, промывая раны стерильным физиологическим раствором и тщательно удаляя поврежденные ткани с помощью хирургических щипцов и марли.

По окончании лечебных процедур голод привел нас в причудливую сербскую закусочную, расположенную в самом центре Воронежа. Едва открыв дверь, я почувствовал яркую атмосферу сербских братьев Братислава. Ресторан принадлежал одному из его боевых товарищей – почти семейные узы, возникшие в условиях общей опасности. Кулинарные блюда представляли собой пикантную смесь традиционных сербских деликатесов. Для Братислава это место стало маленьким домом в чужой стране, а для нас – настоящим кулинарным приключением. Поедая обильно посыпанные специями чевапи и сытные плескавицы, мы наслаждались незнакомой кухней и дружеской атмосферой, царившей за столом, и в этот момент военный контекст нашего путешествия на мгновение отступил на второй план.