Предательство. Последние дни 2011 года

— Тренер сказал, что доволен тобой, если серьезно будешь относиться к занятиям, то он скоро переведет тебя в другую группу.

Домой они возвращались другой дорогой. Отец повел Сергея в магазин, где купил ему большую шахматную доску с яркими пластмассовыми черно-белыми фигурами. Преисполненный важности и гордости Сергей нес доску с фигурами, и ему хотелось, чтобы все видели, что он шахматист. На подходе к дому повстречался сосед Леня, которому Сергей подробно рассказал о своем походе в шахматную секцию. Отец не стал одергивать сына, отправился домой, а Сергей с Леней присели на ступеньку подъезда соседнего дома и стали разглядывать шахматные фигуры. Из ворот дома вынырнули Валера и Володя, приятели Сергея, и тоже стали разглядывать фигуры. Для них Сергей повторил свой рассказ о посещении шахматного кружка.

Солнце било в глаза, легкий ветерок трепал волосы. В руках были шахматы, рядом стояли друзья, дома ждали родители и сестра. Сергею было хорошо, и он не знал, что все это называлось счастливым детством!

* * *

— Не замерзли? — спросила Татьяна Александровна, когда Маша и Сергей Георгиевич вошли после фотосессии.

— Не скажу, что замерзли, но дома приятней, — ответил Сергей Георгиевич.

— Может быть, что-нибудь приготовить? Учти, что кушать будем не скоро, надо будет подождать приезда Юрия Михайловича.

— Тогда приготовь что-нибудь на скорую руку, — предложил Сергей Георгиевич. — Маша, ты не будешь против, если мы чуть-чуть перекусим?

Маша смутилась, ей не хотелось еще раз беспокоить Татьяну Александровну, которая второй день не отходила от плиты.

— Я не очень хочу, потерплю до дома, там и покушаю.

Сергей Георгиевич укоризненно посмотрел на нее:

— Я оценил твою скромность, но зачем меня лишать удовольствия? Вдруг у меня будет голодный обморок. Представляешь, на какие переживания ты обрекаешь Татьяну Александровну?

— Да, это будет черный день в нашей семейной жизни, — поддержала шутливый тон Татьяна Александровна.

— Тогда приготовь что-нибудь простое, — предложил Сергей Георгиевич.

— Блюда или закуски «что-то простое» не существует.

— Ладно. Тогда пожарь сулугуни, легко, просто и быстро. Могу тебе помочь, или, если доверяешь, я сам приготовлю.

— Когда меня нет дома, делай что хочешь. Во всех остальных случаях — занимайся своими делами, — добродушно отмахнулась Татьяна Александровна.

Только Маша и Сергей Георгиевич покинули территорию кухни и переместились в гостиную, как раздался голос Наташи, торопливо спускающейся со второго этажа:

— Мама, я тоже буду кушать.

Через пять минут все сидели за столом и с удовольствием ели сыр сулугуни, поджаренный в яйце. За столом царила атмосфера умиротворения. Маша не отказалась и от добавки.

— Маша, мой тебе совет. Автомобиль всегда должен быть заправлен под завязку, а человек — сыт. Никогда не знаешь, как сложится ситуация, поэтому лучше подстраховаться.

— Что же, поели быстро и сытно и неожиданно, — заключила Наташа.

— Таня, тебе с твоим умением, учитывая, что мы вступили в ВТО, самый раз выходить на международный уровень, — предложил Сергей Георгиевич.

— Мне хватает уровня моей кухни, а вы сперва разберитесь с ВТО, потом мне предлагайте.

— Кому ты предлагаешь разобраться?

— Тебе, власти, президенту.

— Польщен, что ты включила меня в такой звездный состав. Но должен признаться, что моего мнения никто не спрашивал и никто его не будет учитывать. Власть у нас народная, поэтому тот, кто сидит выше всех, тот и есть народ. А зачем у себя спрашивать?

* * *